Сон с четверга на пятницу

Настя отпила глоток кофе и задумалась. В записной книжке Алексея было написано «Св.» А что, если это Светка? Что, если у них с Алешкой сексуальная связь? И что, если кто-то узнал про их связь и теперь шантажирует Алексея?

Мысль показалась Насте настолько дикой, что она тут же обругала себя идиоткой.

И все же, и все же…

Светка и Алексей знакомы уже несколько лет, и связывает их не только общая работа, но и тесная дружба. По сути, Алексей проводит со Светкой гораздо больше времени, чем с собственной женой. А, как известно, совместное дело очень сильно сближает людей. Вопрос в том – насколько сильно?

Несмотря на возраст и полноту, Светка все еще была очень эффектной и соблазнительной. Каждое ее движение было полно неповторимой грации.

«Но ведь мы подруги! – сказала себе Настя. – Разве я могу предать Светку? Нет. Значит, и Светка не может меня предать!»

Настя усилием воли снова прогнала от себя дикие мысли, но неприятный осадок в ее душе остался.

И на следующий день этот осадок выплеснулся наружу. Произошло все во время ужина, который Настя организовала у себя дома и на который пригласила Светку. После двух бессонных ночей чувствовала себя Настя отвратительно, да и выглядела так же. Косметика помогла скрыть темные круги под глазами, но сами глаза блестели лихорадочным блеском.

Впрочем, Светка и Лешка не замечали этого или делали вид, что не замечают. Поначалу все шло хорошо, они втроем трепались о разных пустяках, Алексей травил байки, Светлана расспрашивала про Пашку, Настя подробно отвечала на ее вопросы. Но время от времени Настя замолкала и, делая вид, что увлечена едой, бросала на Светлану и мужа быстрые, внимательные взгляды.

Раз или два ей показалось, что они как-то по особенному смотрят друг на друга. А один раз – что они пожали друг другу под столом руки.

«Я слишком мнительная, – сказала себе Настя. – Замечаю то, чего нет и быть не может».

Но досада, обида и злость копились в ее душе и наконец достигли критического уровня.

– Ох, Настя, – с улыбкой сказала Светлана, – умеешь же ты готовить. Лангеты, салаты, все эти закусочки… Чувствую себя, будто сижу во французском ресторане.

– Лангет – это русское блюдо, – произнесла Настя.

– Правда? – вскинула брови Светлана. – Никогда бы не подумала.

– Почему?

– Ну… – Она пожала пухлыми плечами. – Я вообще считаю понятие «русская кухня» надуманным. Французская кухня или там китайская – это я понимаю. Но русская… – Она снова пожала плечами. – Ее просто не существует.

– Почему? – снова спросила Настя.

– Потому что она вся заимствованная. Борщ – из Украины. Шашлык – с Кавказа. Кроме пельменей, ничего своего нет. Да и пельмени-то, я слышала, изобрели в Китае.

– Свет, прости, но, по-моему, ты говоришь глупость, – довольно резко сказала Настя. – Я могу навскидку перечислить тебе десяток исконно русских блюд.

Алексей удивленно посмотрел на жену. Он сообразил, что с Настей что-то происходит, но Светка, на свою беду, не уловила в ее голосе раздраженных ноток.

– Какие, например? – усмехнулась она. – Икра да водка? Это уже тоже в прошлом. Лучшую водку делают поляки, а черную икру лучше всего солят в Иране.

– Да ну? – Настя хищно усмехнулась. – А винегрет тоже придумали в Иране? А пироги и окрошку?

Светлана, не ожидавшая такого напора, слегка смутилась.

– Настен, я совсем не имела в виду, что русские не умеют…

– Ты сказала, что русской кухни не существует. Я перечислила тебе несколько исконно русских блюд. Хочешь, перечислю еще? – И, не дожидаясь ответа, Настя принялась загибать пальцы: – Уха, блины, щи, грибной суп, свекольник, солянка, эскалоп, рассольник, драники, оливье, «селедка под шубой», торт «Наполеон», салат «Мимоза», котлета по-киевски, да просто селедка с лучком… Хочешь, чтобы я продолжила?

Светлана сидела молча, ошарашенно глядя на подругу.

– По-моему, котлету по-киевски придумали в Киеве, – заметил Алексей. – Это следует из названия.

Настя перевела на него пылающий гневом взгляд.

– Да будет тебе известно, что «котлета по-киевски» до двадцатого века называлась «котлета по-михайловски»! – отчеканила она. – Ее подавали в Петербурге, в одном ресторанчике неподалеку от Михайловского замка.

– Очень познавательно, – сказал Алексей. – Ты закончила?

– Да.

– Знаешь, Аська, мне кажется, что ты слишком близко к сердцу принимаешь вопрос русской кулинарии.

– Просто не люблю, когда возводят напраслину на целый народ, – проговорила Настя, глядя не на Алексея, а на Светлану.

– Я и не думала возводить напраслину, – тихо произнесла та.

– Еще скажи, что русский народ ничего не произвел, а умеет только копировать, да и то неудачно! – резко сказала Настя. – Нынче это модно заявлять!

– Поп Ерошка изобрел картошку, – усмехнулся Алексей.

Настя резко повернула к нему побелевшее лицо и процедила:

– Очень смешно.

Алексей смутился.

– Прости, я машинально, – мрачно и растерянно проговорил он. – Ты сегодня явно не в духе. Ни с того ни с сего налетела на Светку…

– Я не обижаюсь, – быстро пробормотала Светлана.

Настя метнула в нее пылающий взгляд.

– Не обижаешься? – с приторной, зловещей улыбкой произнесла она. – А зря. Зря не обижаешься.