Так что теперь? Менять их мне прикажешь?
Реформа что ли? Упаси нас бог!
Пока я жив, реформы здесь не будет!
Поэтому гляди, решай, как хочешь.
Есть вариант – вот этот Диоген,
Второй – палач на площади и плаха,
И вроде бы еще альтернатива —
В законе сноска: можешь ты уйти
Навек из мира, на алтарь Дианы
Все прелести девичьи возложив.
Но я бы не советовал, уж лучше…
Уж лучше я умру, чем Диоген
Меня слюнявить станет еженощно!
Давай не горячись! Не горячись!
Обдумай всё ещё раз хорошенько.
Я ждать готов четыре дня и ночи
И верю, всё до свадьбы заживёт.
А там ответишь: или тоже свадьба,
Или в день нашей свадьбы – под топор
За ослушанье, или навсегда
Оставишь наше общество и клятву
В невинности Диане принесёшь.
Ксантиппа, не кобенься, умоляю!
А ты, Сократ, её мне уступи!
Ты, Диоген, отцу лишь приглянулся —
Так и жениться должен на отце!
На что это, пострел, ты намекаешь?
Люблю его я так же, как её,
И всё ему отдам, чем я владею,
Её включая, ибо дочь – моя!
Но право, герцог, сами рассудите!
Ничем меня не лучше Диоген!
А кое в чём в известном смысле хуже…
И главное – Ксантиппе я милей!
И задом к ней не в силах повернуться,
Махнув рукой на все эти дела!
Да плюс ещё – и нечего кривляться! —
Наш Диоген с прекрасною Еленой —
Вчера буквально – жутко флиртовал.
Она, бедняжка, любит вертопраха
До колик в животе, а он… а он…
А, да! Действительно! Я что-то в этом роде
Уже слыхал и даже пожурить
Хотел его за то, что поматросил
И бросил, но дела, дела, дела…
Война, женитьба, прочие заботы…
Ну, ладно, Диоген, пошли со мной.
И ты, Эгей! Эгей! Проснись, Эгей!
Поговорим. И в частности об этом.
А ты, Ксантиппа, всё-таки смирись
С отцовской волей… Или не смиряйся
И по закону будешь казнена…
Иль – что там третье? Что ты, Ипполита?
Да, я тебя по-прежнему люблю.
Ты, кажется, ужасно побледнела!
Увяли как бы розы нежных щёк…
Наверно, их давно не поливали —
Не даром я готова зареветь!
Чего ты хочешь? В операх, романах,
В романсах, сказках, песнях поселян
Всегда любви препятствия чинятся.
То расовые признаки…
Кошмар!
Влюбиться эскимосу в эфиопку!
То возраст…
Счастья мало школяру
За пожилой монашкой волочиться!
То всё родня решает…
Хуже нет,
Чем по чужому сговору жениться!
А если этот сговор по душе
Обоим – всё равно мешает что-то!
Разбойники, бубонная чума,
Наёмные убийцы, ураганы,
В конце концов, на голову кирпич…
Любовь – как призрак: смутно колыхнётся —
И скроется в кладбищенских крестах.
Иль в темном небе быстрая зарница —
«Смотри, смотри!» Куда смотреть? Зачем?
На миг блеснув, во мраке растворилась…
Короче, я пошёл.
Постой, Сократ!
Но ежели страдания влюблённым
К восторгам в приложение даны,
Давай страдать, давай в мечтах бесплодных
Друг друга всласть слезами поливать
И всё терпеть – разлуку, униженье,
Опасность, издевательства, разврат…
За всё платить приходится по счёту!
Пожалуй… Но послушай-ка, Ксантиппа,
Есть очень кстати тётка у меня,
Бездетная и вдовая богачка,
Живёт отсюда… в общем, далеко,
Миль семь на юг. Афинские законы
Бессильны там. К тому ж она меня,
Как сына, уж давно и страстно любит.
В её дому венчаться можем мы
Хоть завтра, крайний случай – послезавтра.
Меня ты любишь?
Кажется, люблю!
Тогда прошу, уйди тайком из дому,
Чтоб за полночь нам встретиться в лесу,
Где некогда я встретил вас с Еленой,
Когда вы под кустами…
Я приду!
Клянусь, чем хочешь! Луком Купидона,
Его стрелы головкой золотой,
Венериных голубок стайкой белой,
Дидоной, вполовину обгорелой
Ввиду Энея подлых парусов,
Да чтобы мне, раздевшись до трусов,
Весь день ходить Афинам на потеху,
Да чтоб мне сдохнуть в старости от смеху,
Увидев прыщ на собственном носу,
Коль ночью мы не встретимся в лесу!
А не обманешь?
Батюшки, Елена!
Привет тебе, красавица моя!
Красавица уж верно ты, не я.
Твоя краса пленила Диогена,
И больше не мила ему Елена.
Счастливая! Ему твое лицо
Сияет, как куриное яйцо,
Снесенное кудахчущей наседкой,
А птицею какою-нибудь редкой
И яйцами её он пренебрёг,
Забыв о ней в ничтожно малый срок!
Ах, если б красота – сродни холере,
Я б ею заразилась в полной мере,
Тебя, мой друг, взасос поцеловав,
И ото всех своих гражданских прав
Я отреклась бы, лишь бы милый мой
Мной заболел, как оспой и чумой!
Ксантиппа, расскажи, как ты сумела
И душу Диогена взять и тело?
Плюю в лицо – а он дрожит от страсти.
Моей улыбке часть бы этой власти.
Проклятья шлю, в ответ он шлет – признанья.
Такой посылки ждут мои рыданья.
Чем меньше юношу мы любим,
Тем больше нравимся ему.
Чем больше юношу мы любим,
Тем меньше знаем, что к чему.
Я – не причина бешенства его!
А он зато – причина моего!