Соната для флейты и альта

Всё возвращаюсь к азбуке. И вновь -
Вопросы, и ответы, и веленья -
Которых мы не слышим. И любовь
Нелюбопытством глушится и ленью.
И вопрошает предок: «Како, люди,
Мыслете?» — и кричит: «Он наш — покой!»
Предвидел будто всё, что с нами будет,
И передал письмо в наш век стальной.
«Глаголь добро, — велит, — Рцы слово твердо!»…
Но в азбуке нам только «хер» знаком.
И пляшут на могилах злые смерды,
Бряцая грязным, праздным языком…

1998

ЗАБИТЫЙ ИСТОЧНИК

Земля скорлупой облупилась.
Здесь в колокол бил источник.
И гладкими были камни,
Истоптанные причастниками,
На тропке, теперь поросшей
Выцветшим сухостоем.

Теперь, поди, бесполезно
К земной приникать утробе,
В надежде услышать биенье…
Ключей бесплодные поиски -
Хожденье по ленте Мёбиуса:
Отыщешь ли где начало
Гиблых путей твоих?

А может, еще не поздно
По–курьи разрыть ворох
Ветоши и лузги,
Отыскивая жемчужину
Ключа, что давно ты забросил,
Забыл, заблудившись в буднях,
Как грудь забывает младенец,
Когда подрастет и научится
Питаться искусственной смесью,
А после — супом со вкусом
Курицы, «идентичным
Натуральному» — гласит надпись
На выброшенной упаковке…

Упаковки копятся тоннами,
И свалок курганы курятся,
Как памятники цыплятам,
Разбросавшим свои скорлупки
В виде культурного слоя,
Забившего те источники
И гладкие камни тропок,
Где прячутся от причастников
Затерянные ключи…

Май–июнь 2003

РАНО УШЕДШИМ ПОЭТАМ

(Памяти Марины Цветаевой)

От сумы ли, от тюрьмы -
Или просто от удушья -
От людского равнодушья
В мир теней уходим мы?
Нет, не мы, но каждый тот,
При рожденье кто отмечен
И отличен тем, что вечен.
Вечной болью чей уход…
От тюрьмы ли, от сумы,
Как сумели, защитили?
Уберечь пытались — или
Подтолкнули в царство тьмы?
А потом, бия себя
В грудь, витийствуя лукаво
И отмаливая право
Жить, спокойствие любя,
Жили как? Неужто червь
Не точил тихонько печень
Тех, кто тем лишь был отмечен,
Что задел болящий нерв?
Что ж виной — тюрьма ль, сума -
Или просто безысходность -
Суть исхода? Душ несродность?
Стынь, сводящая с ума?
Стынь, пустыня, плащ и посох -
Всех пророков рок. А нам,
Устремленным по пятам -
След ступней незримых в росах.

1998

СЕСТРЕ МОЕЙ, КАЗИМЕРЕ

Черный дым сердца тревожит,

мрачный дым…

К. Иллакович, 1938 г. (перевод С. Чумакова)[1]