Соната для сводного брата

Сев на подоконник принялась жевать подсохший сыр и на удивление свежий хлеб. Отравиться я не боялась. Меня, как наследницу рода с самого детства готовили к покушениям. Небольшие дозы всех возможных ядов давались мне с пищей и питьем. Иногда реакции были слишком интенсивными и приходилось лечиться ионизированной тахиром водой. Вспоминать, как я корчилась от боли не хотелось. Зато теперь я могла не опасаться ничего, что могла мне подсунуть ревнивая любовница Тина.

Спина заныла от неловкого движения. Я вступила вглубь комнаты. Сгорбилась, стягивая с себя халат и наощупь вынула аптечку. Нужно будет с утра найти лекаря понадежнее, чтобы осмотрел рану и помог с лечением. Пока хватит и пластыря, чтобы не испачкать одежду и белье. Рассматривать повреждение не стала. Мне хватило.

Закрыв ставни, вернулась в постель и притворилась, что вовсе не в чужом мире, не искалечена своим Настоящим и не боюсь. Ничего не боюсь.

— Дожилась, — пробормотала я, накрываясь с головой. — Вру сама себе.

Глава 47

Улицы, залитые солнечным светом уже не казались мрачными. Свет отражался от влажных булыжников и блики скользили по стенам домов, клумбах и горшкам с цветами, которые красовались на подоконниках и широких ступенях порогов. Не помню, чтобы видела Весенний мир таким. Но стоит признать, что здесь мы с семьей бывали с официальными визитами, а жизнь в резиденции текла по привычному сценарию. С манией преследования отца, даже штат прислуги и охрана с нами кочевала из дома в дом. Так было спокойнее и проще. В каждом мире не приходилось менять привычки или изучать местные обычаи. Мы могли общаться в клановой манере, есть и даже одеваться так, как в своем мире. А внешний мир открывался нам в время выездов и прогулок. В основном из окон машин или карет.

Это нельзя назвать настоящим знакомством с миром.

Сейчас все было иначе. Я неспешно шла по мостовой, разглядывая прохожих и ловила на себе любопытные взгляды. Видимо, стоило сменить одежду и обувь. Возможно, по-другому уложить волосы. Дорожный брючный костюм выглядел неуместно вместе с армейскими ботинками. Пришлось кутаться в плащ, хотя он явно не соответствовал погоде.

В первой же лавке с тканями, меня встретила грузная женщина с добродушным лицом, обрамленным медными кудрями. Такими мелкими, что придавали ей на редкость забавный вид.

— Ох, девонька, — она всплеснула руками и я невольно попятилась. — Что ж на тебе надето? Откуда ты пришла? Это ведь походная одежка? А белье такое же грубое? И куда смотрит твой муж, что позволяет носить такое?

Я не удержалась и прыснула, зажимая ладонью рот. К моему изумлению женщина не обиделась и не смутилась, а хлопнула меня по плечу.

— Ну, хотя бы смеяться ты умеешь. А то я решила, что ты из раксашей, — она сделала страшное лицо. — Эти, которые умеют жутковато фыркать и скалиться.

— И много их тут? — осторожно поинтересовалась.

— Их везде немного. Пока не случится беда и эти монстрики заполнят все улицы. Хотя, — она мне подмигнула, — не такие уж они и ужасные. Пьют в таверне, как и другие, до девок охочие и платят не скупясь. Да и простой люд не обижают, человечков не трогают. У нас в городе за порядком следят знатно. Здесь всем рады, если с законом в ладах.

— Это хорошо, — с готовностью согласилась. — Значит, мне здесь понравится.

— Ты только переоденься, — напомнила швея, прикладывая ко мне невесть откуда взявшийся отрез зеленого сукна.

— За этим и пришла. Нужна одежда и белье. Для дома и на выход.

— Я Ана. Ты где устроилась?

— В «Берлоге».

— Хорошее место, — похвалила женщина. — Там хозяйничает сейчас молодой. Поосторожнее с ним. Все девки в округе по нему сохнут.

— Заметила.

Ана проводила меня вглубь лавки и усадила в уютное хоть и слегка потертое кресло, чтобы зайти за прилавок.

— В кредит или деньги есть? — деловитости этой торговки можно было позавидовать.

— Есть, чем платить.

— Лучше так не говори, — она принялась набрасывать на стол ленты и кружева. — Заведи кредиты везде и плати раз в неделю или две.

— А кто за меня поручится? — я скинула ботинки и подобрала под себя ноги.

— Купишь у меня, заплатишь в «Берлоге», сходишь к обувщику на следующий перекресток, заказать пару туфель, и через пару дней в нашем районе ты можешь брать в долг в любой лавке. Главное — отдавай вовремя или продлевай без напоминаний.

— О, — протянула я уважительно. — Спасибо за совет.

— Не покупай у чужих то, что можно у своих, и будешь не в обиде, — похоже Ане нравилось опекать и она светилась от удовольствия. — Если кто обидит, говори Тину. Он сам решит.

— Он же…

— Отец его постоялым двором заведует. А сейчас уехал по делам. А Тин наш в стражу городскую вступит скоро.

— Раксаш? — испуганно выдохнула я.

— Нет, — поняла мой страх женщина. — Он из Летящих наемников. Не обидит, но ты все ж не давай ему повода… — я смутилась, а лавочница настойчиво продолжила, — Он парень нагловатый и настойчивый. Если позволит чего лишнего — не спускай.

— Хорошо, — еще сильнее смутилась я, отчего Ана прищурилась и хохотнула.

— Уже получил что ль? По морде?