Сонеты

И солнце при безоблачной погоде
Не так прекрасно (я к нему привык!),
И радуга, другая что ни миг,
Не так светла на чистом небосводе,

Как в день, что положил предел свободе,
Был светел и прекрасен милый лик,
Перед которым беден мой язык,
Не зная слов достойных в обиходе.

Внушал любовь ее прелестный взор,
И я, Сеннуччо мой, с тех самых пор
Яснее на земле не видел взгляда.

Она сжимала грозный лук в руке —
И жизнь моя с тех пор на волоске
И этот день вернуть была бы рада.

CXLV

И там, где никогда не тает снег,
И там, где жухнет лист, едва родится,
И там, где солнечная колесница
Свой начинает и кончает бег;

И в благоденстве, и не зная нег,
Прозрачен воздух, иль туман клубится,
И долог день или недолго длится,
Сегодня, завтра, навсегда, навек;

И в небесах, и в дьявольской пучине,
Бесплотный дух или во плоть одет,
И на вершинах горных, и в трясине;

И все равно, во славе или нет, —
Останусь прежний, тот же, что и ныне,
Вздыхая вот уже пятнадцать лет.

CXLVI

О чистая душа, пред кем в долгу
Хвалебное мое перо недаром!
О крепость чести, стойкая к ударам, —
Вершина, недоступная врагу!

О пламя глаз, о розы на снегу,
Что, согревая, очищают жаром!
О счастье быть подвластным этим чарам,
Каких представить краше не могу!

Будь я понятен с песнями моими
В такой дали, о вас бы Фула знала,
Бактр, Кальпа, Танаис, Олимп, Атлас.

Но так как одного желанья мало,
Услышит край прекрасный ваше имя:
От Альп до моря я прославлю вас.

CXLVII

Я Страстью взнуздан, но жестокость шпоры
И жесткие стальные удила
Она порой ослабит, сколь ни зла,
И только в этом все ее потворы;

И к той приводит, чтобы въявь укоры
И муки на челе моем прочла,
Чтобы Любовь ответные зажгла
Смятенные и грозовые взоры.

Тогда, как будто взвидев гнев Зевеса,
Страсть-помыкательница прочь отпрянет, —
Всесильной свойствен равносильный страх! —

Но столь тонка души моей завеса,
Что упованья робость зрима станет
И снисхожденье сыщет в тех очах.

CXLVIII

Тибр, Герм, По, Адидж, Вар, Алфей, Гаронна,
Хебр, Тезин, Истр и тот, что Понт разбил,
Инд, Эра, Тигр, Евфрат, Ганг, Альба, Нил,
Ибр, Арно, Танаис, Рейн, Сена, Рона;

Плющ, можжевельник, ель и ветки клена
Палящий сердца не угасят пыл;
Лишь Дафны лист и берег, что судил
Сквозь слезы петь, — одна мне оборона.

В мучительном и пламенном бою
С Любовью — только в них исток отваги,
Хоть время понукает жизнь мою.

Расти ж, мой Лавр, над плеском тихой влаги,
Садовник твой, сокрытый в тень твою,
В лад шуму вод поверит мысль бумаге.

CL