Сонеты 7, 85, 86 Уильям Шекспир, — литературный перевод Свами Ранинанда

Я не был одержим любым страхом, следуя за ним» (86, 11-12).

В строке 11, считая себя победителем в поэтическом поединке с поэтом-соперником повествующий бард как бы оправдывался перед «молодым человеком, что во время молчания, не мог им похвастаться: «Как победители, не мог моим молчанием похвастаться я».

Строка 12 сонета 86, имеет полное право стать крылатой фразой, благодаря лаконичной формулировке мысли автора: «Я не был одержим любым страхом, следуя за ним». Но строку 12, следует читать со строкой 11, так как строка 12 объясняет в широком смысле слова, переживания автора описанные в строке 11.

«Но, когда ваше одобрение дополнило его строку,

Тогда случившегося мне не хватило, что ослабило меня» (86, 13-14).

В заключительном двустишии автор сонета традиционно подводит черту сказанному, где обратился к «молодому человеку» адресату серии сонетов «Прекрасная молодёжь»: «Но, когда ваше одобрение дополнило его строку». Фраза «your countenance» в строке 13, переводится «ваше одобрение», что очередной раз доказывает, роль «молодого человека», адресата в качестве вдохновителя, эксперта-консультанта, дающего ценные рекомендации, а после их выполнения своё одобрение.

Фраза «дополнило его строку», красноречиво говорит сама за себя, что одобрение «молодого человека» дополнило строку «великого стихотворения» поэта-соперника. Что говорит о том, что адресат, к которому были обращены эти две строки, стал вдохновителем, а если быть точнее, музой поэта-соперника.

В строке 14, бард пояснил одну из причин своего молчания: «Тогда случившегося мне не хватило, что ослабило меня». Фраза «случившегося мне не хватило», дала точную дирекцию на предыдущую строку 13, окончательно убедив читателя в том, что «молодой человек» ранее до разрыва дружбы с бардом был его музой. А сам переход «молодого человека», в качестве музы к поэту-сопернику привёл к тому, «что ослабило» барда, и как следствие инициировало его молчание. Вчитываясь в содержание сонетов 85 и 86, можно сделать интересный вывод, что поэт-соперник был не один, их было несколько, но не одновременно, а через некоторые промежутки времени поочерёдно. Но главное, поэт-соперник не был обобщающим литературным образом, он был конкретной творческой личностью.

Истолкования критиков содержания сонета 86.

Сонет 86 — это очередная, и возможно последняя попытка поэта для объяснения причины своего молчания. Поскольку, слова кажутся бесполезными, при полном отсутствии открытого диалога, когда молчание, является единственным способом выражения чувств для человека чести. Сонет как-бы описывает в обратном отсчёте ход его собственных страданий: в первом четверостишии поэт в нем погребён, поскольку попытка и неудачи поэта описываемые необычайно эмоциональной сравнительной метафорой «мозга, как катафалка его мыслей» в строке 3: «Чтобы созрели мои мысли в моём мозгу — катафалке моём вмиг». Но стоит в конце предложения знак вопроса, что написанное в строке не является утверждением автора, а всего лишь предположением.

Во втором четверостишии поэт снова задаётся вопросом, а не написан ли великий стих с помощью «пишущего духа», давно умершего великого поэта, которому могло показаться, что «великий стих» поэта-соперника поразил его насмерть. В конце второго четверостишья оказалось, что помогающий писать поэту-сопернику дух и его «компаньоны» другие духи сильно удивлены ответным стихом барда.

Выразительный литературный образ морского фрегата в первой строке сонете, где «тем гордым полным парусом был — его великий стих». напоминают о могучих галеонах испанской армады, которые сражались с британским флотом значительно меньшим, но состоящим из более проворных кораблей. Образ галеона на всех парусах, плывущего в направлении чего-то сокровенного, вполне может вызвать вначале чувство восхищения силой великого стиха поэта-соперника в его амбициях. Но в ходе повествования сонета, на фоне иронического тона барда, образ поэта-соперника меркнет. Особенно, когда автор ввёл в сюжет сонета образы «обученных писать духов», которые стали соавторами поэта-соперника. В третьем четверостишии обнаружилось, что поэт-соперник оказывается был обманут этим ночным призраком: «Он, не тот, любезный призрак и знакомый, что по ночам обманывает интеллектом». В этом поединке с поэтом-соперником, согласно мнению барда, он оказался победителем: «Как победители, не мог моим молчанием похвастаться я», при этом «был несправедлив к любому страху, следуя за ним». В заключительных строка обнаружилось одобрение «молодого человека» пополнило строку поэта соперника, что ослабило барда, что стало причиной его молчания.

Обзор критических замечаний о сонете 86.