Сонеты

Та часть тебя, что мир способна озарять,
К себе, мой друг,
                    восторг всеобщий привлекает
И всюду громко так твой образ прославляет,
Что даже злым врагам приходится молчать.

Итак, наружно ты увенчан похвалами;
Но те, что так тебя расхваливали сами,
Пытаются теперь проникнуть дали мглу
И прежнюю берут обратно похвалу.

Достоинство ума в деяньях познавая,
Они вперяют взор в тайник души твоей
И осуждают все, забыв про блеск очей
И запах сорных трав дыханью придавая.

Чего же запах твой не схож с твоей красой?
А потому, мой друг, что ты —
                    цветок простой.

70. «Людская брань тебе не вменится в вину…»

Людская брань тебе не вменится в вину,
Затем что красота злословье возбуждает,
А подозренье вкруг румяных щек витает,
Как стая воронят, летящих в вышину.

Будь ты добра, мой друг, —
                    и подтвердит злословье
Достоинства твои. Ведь хитрый червячок
Умеет заползти в прелестнейший цветок —
В тебе ж есть для того все нужные условья.

Да, ты пережила тревоги юных дней
И вышла из борьбы чиста и своевольна;
Но этого всего еще ведь не довольно,
Чтобы спасти тебя от зависти людей.

Когда бы ты к тому ж избегла подозренья,
То ты бы все сердца пленила, без сомненья!

71. «Когда умру, меня оплакивай не доле…»

Когда умру, меня оплакивай не доле,
Чем будет лить свой звон
                    наш колокол большой,
Который возвестит, что принят я землей,
Чтоб сделаться червей добычею – не боле.

При чтеньи этих строк, прошу, не вспоминай
Писавшей их руки, затем что ты – мой рай,
И я бы не хотел в мечтах твоих прекрасных
Явиться пред тобой причиной
                    слез напрасных.

Прошу тебя, когда я обращуся в прах,
Не называй меня по имени, царица,
При виде этих строк, написанных в стихах;
Но пусть любовь твою возьмет моя гробница.

Чтобы лукавый свет, услыша тихий вздох
Твой, осмеять тебя из-за меня не мог.

72. «Чтоб свет не мог спросить прекрасную тебя…»

Чтоб свет не мог спросить прекрасную тебя,
За что ты чтишь мой прах,
                    в гробу меня любя,
Ты лучше позабудь меня, небес созданье,
Затем что указать, увы! не в состоянье

Ты ничего во мне такого, что б могло
Мне озарить ясней померкшее чело
И больше хвал воздать, чем правда,
                    что всех колет,
Не прибегая к лжи, могла б себе позволить.
Когда любовь тебя сказать заставить может

Неправду обо мне, пусть вместе
                    с телом сгложет
Губительная смерть и скромный мой венок,
Чтоб нам на стыд сиять средь мира
                              он не мог.

Меня одним стыдом клеймят мои творенья,
Тебя ж – любовь того, к кому нет уваженья.

73. «Ты видишь – я достиг поры той поздней года…»