Соперник Цезаря

Клодий помчался за Фульвией. Бежать далеко не пришлось. Она стояла в глубине аллеи, ожидая. В темноте белело ее платье. Меж деревьями пряталась статуя Приапа с огромным, ниже колен, фаллосом. В темноте деревянного охранителя садов было не разглядеть, но Клодий знал, что италийский мастер, большой шутник, придал Приапу поразительное сходство с Клодием. Интересно, знает девчонка, что за спиной у нее отнюдь не Аполлон, а фривольный божок дикой природы?

Клодий обнял девушку, жадно приник к губам. Она отвечала неумело, но страстно. Он попробовал задрать ее платье. Она уперлась кулачками ему в грудь и откинула голову назад.

— Не смей! — прошептала.

Вот те раз! А зачем звала?

Он засмеялся и вновь попытался привлечь ее к себе. И тут почувствовал легкий холодок пониже грудины. Острие кинжала — догадался он — и разжал руки, покорно развел их в стороны. Если податься вперед — кинжал войдет в тело по самую рукоять. Мысль об опасности лишь усилила его возбуждение — до такой степени, что сквозь его тунику и свое платье Фульвия почувствовала прикосновение его плоти. Она не сразу поняла это, потом, кажется, сообразила, отшатнулась. И бросилась бежать.

Клодий рассмеялся, подошел к бассейну, вымыл лицо, влажной ладонью пригладил волосы.

В постели она наверняка окажется чудо как хороша. Занятно будет обучать ее науке любви.

Он вернулся к остальным. Фульвия сидела на своем месте как ни в чем не бывало, сложив на коленях ладошки. Скромница-девочка.

— А вот и братец, мой Красавчик. Он вправду Красавчик. Никого нет красивее в Риме, чем он. Ты по сравнению с ним урод, — шепнула хозяйка Катуллу, который успел расстегнуть фибулу у нее на плече.

Клодий взял со стола наполовину полный серебряный кратер и сделал несколько глотков.

— Красавчик Клодий, что с тобой? — невинным тоном спросил Целий Руф. — Тебя изнасиловали?

Клодий посмотрел вниз. На белой тунике проступило алое пятно. Все-таки порезала! Клодий опустился на ложе, ощутив противную слабость. Не от раны — то была пустячная царапина, — а от странного внезапного опьянения. Выпил он не так уж и много, но ноги почему-то не держали.

— Послушай, Клодий, — придвинулся к нему Целий Руф и зашептал, поглядывая на хозяйку, что миловалась с поэтом, — ты не ревнуешь?

— Я? Нисколько. А как относится Цицерон к тому, что ты бываешь у моей сестрицы? Ты, его преданный друг?

Но Целия было трудно смутить.

— Большой друг Цицерона Помпоний Аттик посещает твою сестрицу, — отвечал Целий. — Цицерон не возражает. Напротив, старается эту дружбу использовать в своих целях. Собирает сведения.

— Я помирился с Цицероном. — Клодий знал, что завтра же Целий Руф передаст эти его слова консуляру. — Забыл все обиды.

— Отлично. Я рад! Давно бы так. Полный консенсус. — Целий Руф вновь глянул на Клодию — она была совершенно пьяна, голова ее покоилась на плече Катулла. Волоокая лениво приподняла руку и щелкнула пальцами. Тут же подскочили двое смазливых рабов, подняли ее и повели в беседку — отсыпаться. Катулл же о чем-то яростно спорил с молоденьким племянником хозяйки Аппием Клавдием. — Все будут рады… — Целий Руф огляделся, поднялся и крадучись исчез в темноте.

Клодий пошел за ним. Услышал в беседке шумную возню и пьяный игривый голос Клодии:

— Целий, нахал… — Она явно не собиралась звать на помощь.

Клодий подошел к фонтану, подставил голову под бегущую струю воды.

Глупец! Власть, как и женщину, ни с кем делить нельзя. Но в этот вечер он не ревновал сестрицу. Нет, не ревновал.

Картина IX. Опять моя сестрица Клодия

Не могу не думать об этой девчонке. Всю ночь она мне снилась. Я просыпался раза три или четыре, вновь засыпал и всякий раз видел ее во сне. Один сон я запомнил. Она всадила мне в сердце нож, но тут же выдернула. На лезвии алела кровь. Она принялась ее слизывать. Слизывала и улыбалась.

Из записок Публия Клодия Пульхра

Конец июля 59 года до н. э

I

— Где Фульвия? — спросил Клодий, заходя прямиком в малый атрий сестры.

— Зачем она тебе? — Прекрасная матрона изобразила недоумение.

— Забавная мордашка.

— Хочешь, чтобы тебе отрезали яйца?

Клодия рассматривала свое лицо в серебряном зеркале. Быть может, сравнивала себя с отсутствующей Фульвией?

— Так где она? — Клодий уселся на стул. — Куда ты услала девчонку?

Матрона передернула плечами. На одном восхитительном плечике остался след зубов. Катулл укусил? Или Целий Руф? Разумеется, Клодий не станет спрашивать.

— Сегодня утром уехала. Юной невинной девушке не стоит с тобой встречаться. — Она повернула зеркало так, чтобы видеть лицо брата.

— Она в поместье отца?