Сопротивляйся

– У меня есть мужчина, чтобы поужинать, и для того, чтобы сходить с ним в ресторан, мне не нужно четыре года ждать своей очереди, – бросаю в него эти слова.

– Сложно пригласить жену на ужин, пока она ебашит о стену тарелки, – чуть стискивает он зубы.

– Я не твоя жена! – взрываюсь.

– Оля…

– Дай пройти… – толкаю его в грудь и проскальзываю мимо. – Передавай привет своему “деловому партнеру”, – бросаю на ходу.

Кровь лихорадочно циркулирует по моим венам, пока торопливо пробираюсь к своему столику.

Это “предложение” выбило меня непросто из колеи, а из этой вселенной.

«Поужинать. Как мужчина и женщина», – я три года жизни потратила на то, чтобы забыть о том, что он мужчина. Чтобы научиться жить без него.

Стоит только представить, что я возвращаюсь туда, в тот дом, меня тошнит, будто я снова стала той домохозяйкой, которая за год не надела ничего, наряднее футболки и спортивных штанов. И муж, которой стал путать ее с мебелью.

В моей душе яростный протест.

Тогда какого черта так скачет сердце?!

Камиль раздумывает о том, чтобы попробовать рыбное меню. Я пытаюсь сконцентрироваться на его словах, но то и дело бросаю взгляд на столик за его спиной.

Он не возвращается.

Ни через пять минут, ни через десять, а потом брюнетка отвечает на телефонный звонок и заканчивает свой ужин в одиночестве.

Я не собираюсь гадать, что это значит.

Мой аппетит улетучился. Я пью вино, не стесняясь того, что это третий бокал.

Всю дорогу до дома я пытаюсь собрать в кулак свою энергию. Пытаюсь решиться на близость с сидящим рядом мужчиной.

Когда машина Камиля заезжает во двор моего дома, я разжимаю пальцы, выпуская из ладони сумочку, которую сжимала до хруста черных пайеток.

Когда он тормозит напротив моего подъезда, я понимаю, что достаточно пьяна.

Посмотрев на него, натянуто улыбаюсь и говорю:

– Хочешь зайти в гости?

Глава 21

Наши дни

Руслан

Пока на проекционном экране мелькают слайды, по десятому кругу обвожу ручкой в блокноте сегодняшнюю дату. Прислушиваюсь к докладу представителя городского ЖКХ, понимая, что не пропустил ничего существенного, пока рассматривал две выведенные на бумаге цифры.

Четырнадцатое февраля.

Не сразу, но до меня дошло значение этой даты в пространстве и времени. Насколько я знаю, это День всех влюбленных. Помимо прочего, за неделю до этой даты почти шесть лет назад я женился.

Она хотела расписаться именно в этот день, четырнадцатого, но там все было забито под завязку. В тот год в городе был свадебный бум. На тот момент у меня были кое-какие связи, но я не особо хотел их подключать. Я всегда старался быть у кого-то в долгу только по крайней необходимости. Оля уже была беременна, и я боялся, что ее родители вырвут мне глотку раньше, чем успеем поставить свои подписи, поэтому мне было без разницы, когда нам жениться, лишь бы поскорее. В их глазах я был подающим надежды голодранцем, поэтому насильно в ЗАГС меня никто не гнал, но это было до того, как мы сделали ребенка.

Тогда все было просто.

У меня был простор для развития. У меня была она. Я считал, что у меня есть все, что нужно, и скоро должен был родиться ребенок. У меня была семья. Я бы солгал, сказав, что вперед меня гнало желание дать им все. Разумеется, я этого хотел, но мои амбиции сформировались гораздо раньше. Я делал это и для себя тоже, но никогда, ни на один день не забывал, что дома меня ждет она, и я хочу, чтобы у нее было все, что только захочет.

Моя правильная девочка была со мной.

Она была нужна мне. Я вообще никогда не собирался с ней расставаться. Я не видел других женщин, я любил свою. Любил ее запах, ее тело, любил спать с ней в одной постели и, твою мать, просыпаться.

От этих воспоминаний в башке щелкает.

Глядя на дату в своем блокноте, я подношу к губам кулак.

Я забыл про нашу первую годовщину.

Я выпал из календаря. В тот год я забыл даже про ее день рождения. Я готовил под сдачу крупнейший проект городской застройки. Это был проект тридцатилетия. Проект нового поколения. До этого я находился в погоне за этим проектом, и это была гонка на выживание. Других в моей карьере не бывало.

Я вернулся домой за полночь. Я даже не купил ей цветы.

Она меня простила.

Каждый раз прощала, и никогда не забывала про мой день рождения.

– Блять… – прикрываю на секунду глаза.

Я даже не знал, как она проводит свои дни. Я просто знал, что дома меня ждут. Знал, что в моем доме будет все как надо. Что моя правильная девочка все разложит по местам и расставит по полкам, потому что она умная и очень собранная. Я знал, что она занимается нашим сыном, пытается делать ремонт в доме, который я купил, как только сдал тот проект. Я не мог остановиться, мне нужно было хватать свои возможности. Они сыпались на меня, как семечки. Деньги, проекты, связи. В городе, в котором у меня когда-то не было даже собственного угла, у меня стало связей больше, чем у ее отца. Примерно в это же время я стал пользоваться его безграничным уважением, и этот авторитет был с приятным послевкусием. Примерно в это же время в стену полетела первая тарелка.