Соринки. Сборник юмористических новелл

Всех его детей родила ему его первая, официальная, супруга. Со второй он познакомился еще тогда, когда она двадцатилетней девушкой приехала из провинции в город. Несмотря на то, что между ними была разница в пятнадцать лет, Купидон их свел в первый же вечер знакомства.

Ее прельщало, что у нее такой солидный и взрослый мужчина, а его привлекало ее молодое тело. С тех пор, в связи с тем, что девушкам, которые нравились ему – не нравился он, а его сверстницы, которым нравился он – не нравились ему, Степан Иосифович не отпускал от себя свою вторую жену. Тем более она была ему весьма удобна: денег приносить не требовала, дарила ему на День рождения и другие мужские праздники подарки, готовила вкусную еду и всегда его любила так, как будто это было в последний раз. При этом он считал, что она ему любовница, а она считала, что у них, немного своеобразный, на шведский манер, гражданский брак.

Когда, спустя пятнадцать лет, она поняла, что потратила время впустую, было уже поздно – в этом возрасте она уже не прельщала к себе внимания со стороны свободных, перспективных и даже неперспективных мужчин. Все эти годы она надеялась от него забеременеть, но Степан Иосифович был крепким хозяйственником и не мог себе позволить такой роскоши, поэтому целенаправленно принимал медицинские препараты, исключающие возможность оплодотворения.

Лишние рты ему были не нужны…

Несмотря на свою солидную зарплату и на то, что его первая жена, работая медсестрой в детской больнице, с каждого дежурства приносила два больших пакета продуктов, денег в семье катастрофически не хватало.

Так как детей в больнице, в основном, кормили рыбой и овощами, а его дети любили мясо, и тем более им нужно было во что-то одеваться, Маргушов экономил на всем.

Вернее на всем чужом…

Работая в должности инженера по безопасности труда на секретном оборонном заводе, он часто с коллегами выезжал в другие города их огромной страны для инспектирования предприятий-придатков, производивших второстепенные элементы к главной продукции их завода. Естественно, после плодотворной работы, они иногда по вечерам снимали напряжение путем воздействия алкоголя на их нервную систему.

Степан Иосифович всегда был «за» и никогда не платил в магазине, обещая, что: «Позже разберемся». Когда заканчивалась командировка, и неотвратимо наступало «позже», Маргушов загадочно молчал и рассматривал то потолок, то свою обувь попеременно. Если ему выставляли определенную сумму, он, брызгая слюной, весьма убедительно уверял, что он требуемую сумму отдал уже вчера, но об этом, по причине чрезмерного воздействия алкоголя на организм, никто не помнит. Когда же коллеги ему приводили неопровержимые доводы, Степан Иосифович моментально абстрагировался от действительности и делал вид, что это не он, а затем еще долго на всех обижался.

Спустя некоторое время, его коллегам это порядком поднадоело, и они перестали его приглашать на вечерние ужины, однако Степана Иосифовича это не смутило. Он, как бы невзначай, приходил на пару минут в номер, где происходила трапеза и, сидя в сторонке у телевизора, терпеливо ждал, когда алкоголь начнет действовать.

Известно – выпившие люди более радушные.

Когда наступало время релаксации, Маргушов в ходе увлекательной беседы подбирался к столу и с невозмутимым видом, как будто он сбрасывался, ужинал.

Возвращаясь из командировки, Степан Иосифович несколько дней проводил за калькуляцией своих расходов и доходов и, если его лицо было довольно – значит, командировка удалась, а если он становился угрюм и малообщителен – значит, тоже удалась, но не очень.

Находясь на рабочем месте в постоянных мыслях о возможности дополнительного дохода, Маргушов очень любил, в перерывах между мыслительными процессами, пить чай или кофе. Естественно, он любил это делать за чужой счет в общей комнате отдыха. Когда коллеги просили его сброситься на чай или кофе, то Степан Иосифович опять абстрагировался и, делая загадочный вид, уходил в коридор пить воду из кулера.

При появлении Степана Иосифовича его коллеги становились сразу собранными и все прятали в металлические сейфы, потому что после него загадочным образом пропадали ручки, карандаши, клей, бумага, скрепки, линейки и прочие канцелярские принадлежности.

Маргушов считал, что в хозяйстве все может пригодиться и без зазрения совести тихонечко пригребал все, что плохо лежит к своим рукам. Даже полиэтиленовые пакеты он никогда не покупал, потому что не считал это обоснованной тратой – ведь пакет можно всегда взять у своего коллеги. Если лежит пустой – значит, не нужен.

За свою хозяйственность и рачительность, среди коллег Степан Иосифович получил прозвище Домовенок.

Однако ни канцелярские принадлежности, ни слитый со служебного автомобиля государственный бензин, ни строгий режим экономии, ни отобранные у больных детей продукты питания не могли до конца решить его финансовые проблемы.

Однажды, один его знакомый взял его с собой на охоту и с тех пор Степан Иосифович загорелся новым хобби…