Сорок три Медвежки и Мидвидятина

Озадаченная Медвежка шла к другому дереву, приговаривая: «Перед работой полезно отдохнуть.» Но история с листьями повторялась вновь. И еще раз. И снова.

Ничего не поделаешь — тырканосики очень любили летать.

Молочный коктейль, или Чем болеют Медвежки

— Медведь! Ты вообще-то понимаешь всю серьезность ситуации? — Медвежка любила при случае сказать какое-нибудь необычное слово.

— Нет. А что это такое — ситуация? — Медведь потянулся и сладко-сладко зевнул.

Он очень хотел спать, но пока Медвежка у него в гостях, об этом не могло быть и речи. «И чего ей не спится? Прибежала ко мне в берлогу рано-рано утром, разбудила, назвала «сонной мухой» и «сплюшкой». И уже целый час твердит про какую-то страшную болезнь», — подумал Медведь и снова зевнул.

— Ситуация — это то, что с кем-нибудь происходит вдруг. Например, ты шел-шел, да и упал в лужу. Вот это и есть «ситуация». Да перестань ты зевать!

— Ну хорошо, хорошо. Но я все равно не понимаю, почему это «вдруг» происходит так рано утром. Неужели нельзя подождать хотя бы до обеда? И что это за болезнь такая ужасная с тобой приключилась? Вид у тебя совершенно здоровый, — Медведь снова зевнул и еле-еле успел увернуться от тапка, брошенного в него Медвежкой. В ответ он кинул одну подушку и, схватив с кровати другую, с криком «Нечего кидаться моими тапками!» вступил в поединок с хохочущей Медвежкой.

— Уф-ф! — сказал он через пять минут, с изумлением разглядывая беспорядок в берлоге. Везде были разбросаны перья из подушек, стулья, одежда. Вешалка покосилась и грозила упасть на пол, а стол с середины комнаты был задвинут в угол.

— В общем, так. Объясняю все сначала и в последний раз, — отдышавшись, Медвежка уселась на кровать. — Мы — Медвежки то есть — подвержены приступам ужасной болезни…

— А как она называется?

— Не перебивай! Никто не знает, как она называется. Но если ее не вылечить в первые три дня, то Медвежка перестает быть Медвежкой.

— Как это? А кем же она становится? — спросил Медведь.

— Ну, это так просто говорится. С виду, конечно, это обыкновенная Медвежка, но характер, привычки и поступки совсем не медвежкинские. Понимаешь?

— Да. Теперь я понимаю, почему ты примчалась ко мне рано-рано утром.

— Наконец-то. Хочешь, чтобы так было каждый день?

— Нет-нет. А чем лечить будем? — деловито спросил Медведь, поднимая с пола одежду и развешивая ее на стулья и вешалку.

— Молочным коктейлем, разумеется.

— А ты умеешь его готовить? — удивился Медведь.

— Не-а. Да это и не нужно. Главное, найти место, где его можно взять. Пойдем, я тебе все по дороге расскажу, — Медвежка открыла дверь берлоги, но вдруг, вспомнив что-то, остановилась на пороге. — Чуть не забыла — возьми с собой большую банку меда. Потом все объясню, — сказала она, заметив вопрошающий взгляд Медведя, и вышла наружу.

Через пятнадцать минут они шли по лесной тропке к недалекой деревне. По пути Медведь хотел съесть семь-восемь ложек меда — он и ложку специально взял для этого, но Медвежка не позволила. На все расспросы, почему нельзя есть мед, который несешь собственными лапами, она отвечала уклончиво и туманно. Поэтому ей даже пришлось немного побегать от Медведя, но только немного, потому что бежать с полной банкой меда гораздо труднее, чем без этой самой банки! И зачем они взяли с собой мед?!

Медведь вздыхал и с сожалением посматривал на банку, а Медвежка рассказывала о своей странной болезни и о том, как в самый первый раз случилась настоящая эпидемия — заболели сразу тридцать семь Медвежек. Это же так ужасно — тридцать семь цветущих, энергичных и задорных созданий вдруг, за каких-то три дня превратились в жалких, скучных, стеснительных и ноющих зверюшек. И это продолжалось до тех пор, пока она, как единственная умеющая читать, не нашла в энциклопедии — нет, ты послушай, послушай, и нечего на меня смотреть такими просительными глазами — лекарство, которым эта болезнь лечится. И почему она сразу не посмотрела букву «К», а стала читать с самого начала книги?!

Они подошли к крайнему дому, на воротах которого висела какая-то табличка.

Медвежка прочитала вслух: «Осторожно, злая собака спит» и спросила:

— Скажи, ты хочешь, чтобы тебя называли «Сэр Благородный Рыцарь Медведь»?

— Н-не знаю, — задумчиво и даже с сомнением ответил Медведь. — Смотря что для этого надо сделать. Звучит-то, конечно, неплохо, но как-то… по-старинному.

— Это звание получали только те, которые совершали какой-нибудь подвиг во имя дамы сердца, — торжественно сказала Медвежка.

Медведь с изумлением посмотрел на нее.

— Ты иногда говоришь так, как пчелы жужжат — ясно, что о меде, но неясно, где его искать. Расскажи, что надо делать, тогда я отвечу на твой вопрос.

Медведь уселся на обочину дороги, поставил рядом банку и приготовился слушать.

Медвежка устроилась рядом, на сорванном листе лопуха. Деревня уже проснулась — где-то были слышны гоготание гусей, кукареканье петухов, лай собак и веселый детский смех. Но здесь, на окраине, было пока тихо.