Сороковые... Роковые (СИ)

   -Понял, буду!!

   Мальчики Варины обожаемые приехали быстро, Николаич с женой, Иван тоже с женой, Костик с мамулей и двумя сестричками, Игорь с бабулей - славно так посидели.

   Мужики натащили фруктов для Вари, она бурчала, но кто её стал слушать??

   -Для Гербертовича, не тебе!!

   Данька внимательно приглядывался ко всем, видел их искреннее обожание друг друга и радовался за мамулю.

   Варя потихоньку позвала Серегу и Игоря на кухню.

   -Мальчики, я вот тут... понимаю, что наступаю на больное, но сама такая же, я вам... вот, смотрите, - она протянула тому и другому по большому черному бумажному пакету.

   Оба вытащили фото... своих любимых, оставшихся там... -Варь, Варька, это же... - у Игоря не нашлось слов, он порывисто обнял её и спрятал повлажневшие глаза. - Варь, дороже вот этих фоток для меня ничего нет.

   А Серенький, присев на диванчик, молча перебирал пять фоток, рвалось у него сердце надвое от любви и тоски.

   -Мальчики, вы на меня не обиделись?

   -Варюха, мы все в одинаковом положении, а твой жердяй?

   -Тоже есть, несколько кадров, - улыбнулась она сквозь слезы.

   Мужики дружно мотнули головами, не отрывая взглядов от своих таких юных и уже таких стареньких, если живы, жен.

   -Варь, через месяц, даже меньше, поедем??

   -Если разрешат, пешком пойду.

   -Игорек, ты где? - заглянула в дверь бабуля.

   -Баб, смотри, вот моя Степушка какая!! - бабуля долго-долго вглядывалась в счастливых внука и его далекую жену

   -Игорёшка, ты молодец. Такую славную Степушку выбрал. Сереженька, а твою женушку покажешь??

   Тот молча подал фотку.

   -Какая нежная девочка, а коса-то, - ахнула бабуля. - Не печальтесь, вам хоть недолго, но такая настоящая любовь выпала, да и должны же быть родные у вас там. Сама с вами поеду!

   ГЛАВА 17. Гринька как-то нечаянно подружился с Гущевым Колькой. Пацаны деревенские приглядели небольшой уголок на речке, где за кустами не видно было их с дороги, мало ли, сдуру кто пальнет. Вот Гриня и не рассчитал свои силы у жару.

   -Чуть было не утоп, да хорошо Колька Гущев як раз у кусты прибег, ну и подмогнул доплыть-то.

   Как ругала его Ефимовна, а потом, обессиленно опустившись на лавку, заплакала:

   -Гринь, ты что-то понимать будешь? Ведь ни у меня, ни у вас с Василем, пока никого нема. Я Бога молю за батька вашего, войне-то ешчё конца не видать, а Василь у нас не гаворит?

   Гринька потоптался на месте, почесал в лохмах и наверное, впервые в своей жизни, проникновенно сказал:

   -Я, эта, ня буду больше. И впрямь, прийдуть наши, а я як малолетка, не плачь Ехвимовна. Ей Бога, ня буду!

   Та только безнадежно взмахнула рукой, а Василь горько-горько посмотрел на него.

   -Василь, я слово дал!

   Ефимовна, поглядев по сторонам, пока не было вблизи никого, негромко хвалила Гущева у колодца при бабах, они поудивлялись:

   -От ведь, у такого батька хороший ребятенок вырос. От што значит, у бабки сваёй растёть, ёна женка добрая, помирать тагда собиралася, а сейчас гаворя - унука надо хоть до ХФЗУ дотянуть. Бабоньки, а ведь наши-то, сказывают, совсем недалече. Вон, погромыхиваеть, як у сорок первом.

   -А ну, пошла отседа! - заорала одна из них, увидев приближающуюся сплетницу Агашку.

   -От ведь, животина клятая, чисто баба любопытная! - она хитро перевела стрелки и замахнулась на выглядывающую из подворотни собаку, которая была как выразился дед Ефим:

   -Великого ума. Як немчура прийшли, она ни разу не гавкнула, знаеть, что стельнуть, не то что иные бабы!! - явно намекая на Агашку.

   Бабы, шустро похватав ведра, тут же поспешили по дворам, да и показавшиеся в конце улицы два полицая тоже придавали им прыти. Агашка же зацепилась языком с ними, но полицаи это не бабы - тут же шуганули придурошную куды подальше.

   В Березовке с отъездом Краузе стало намного сложнее с пропитанием - работавшие в имении худо-бедно были сыты, да и редкая из женщин съедала свой небольшой кусок серого хлеба - все старались отнести домой, сейчас же и этого не было.

   Ребятишки собирали на лугу щавель, из которого, добавляя крапиву, а то и лебеду, варили супчики. Гриньку дед Никодим давно научил определять луговые грибы - вот и показывали ему малолетние ребятишки свои найденные грибы, он сначала ругался, а потом молча отбрасывал несъедобные и растаптывал их ногами - мало ли какой малец перепутает.

   Ему усиленно помогал Колька Гущев, а потом как-то само собой пошло у них, собирать в недоступных для мелюзги кустах мелкую малину, дички яблонь, делили по справедливости на количество детей. Гриня попутно, зорким взглядом приглядывал, что может пригодиться у хозяйстве.

   На удивленный вопрос Кольки кратко сказал:

   -От прийдуть наши - усё сгодится!

   А Гущев как-то испуганно сжался.

   -Ты чаго?

   -Як чаго, я жеж сын гада!

   -Хе, сын, уся Бярезовка знает, што ты не в яго и бабу свою старую не бросил.

   -Я, Гринь, як наши прийдуть, буду у хфзу проситься, на станке хочу!

   -Э, не, я у дяревни батька буду ждать, и хай уже Василь пойдеть учиться дальше, ён грамотнай!

   В июле, в конце стало совсем напряженно, немцы - озлобленными, а местные полицаи повели себя по-разному.