Sorry, no preview (стихи 1993-2013)

Born in the ussr в рамках метареализма

Mы – верные граждане ночи, достойные выключить ток.

(И. Жданов)

...а надо ещё примитивней.

(А. Еременко)

Бесполые столбики чисел

из телевизьонной коробки,

кавычки фаллической мысли,

раздавленной сфинктером скобки.

На вялотекущее время

наброшен железный шлагбаум.

Мы плюнем любому на темя,

кто ступит на наш Lebensraum*,

помеченный древками рифмы

и жаждой близ кухонных кранов.

Наденем резервные нимбы

и переметнёмся в нирвану,

достанем запАсные литры,

натянем квадратные метры

и противогазы на жабры,

и лихо уйдём от радара.

А надо б ещё примитивней,

уняв все сомнения разом...

Мы – серые слоники бивней,

достойные выключить разум.

*Lebensraum – жизненное пространство (нем.) Прим. авт.

(12.06.2003)

пристегнув ремень наблюдаю, поверх вершин...

И.Г.

...пристегнув ремень, наблюдаю, поверх вершин

и, затем, полей с обильными озимыми,

как меня уносит дюжая дюзен-машин*

в сторону от тебя, дорогой, любимой...

или нет, не так... покидаю борт,

обронив билет на мокрый от слёз бетон,

и сажусь в автобус, который, гляди, уйдёт

...нет, уже ушёл и пополз на склон...

и по эскалатору, бегом к телефону, вниз

камнем с набираемой высоты...

я давлю на кнопки, вращаю диск

сквозь автоответчик, в котором ты...

я бегу по проводу точно по следу пёс,

приставляю репризу к давешнему «прощай»...

ты и я – ещё не больной вопрос,

а прямой как слово электросталь...

пристегнув ремень... ушёл, заметаю след...

впереди часовых поясов века...

– Can I help you? – Полночь. Храпит сосед.

Под крылом, наверно, шумит тайга...

*Duesenmaschine – реактивный самолёт (нем.) Прим. авт.

(24.01.2003)

Из пены, пепла, холода и пыли...

Из пены, пепла, холода и пыли

можно получить соль, тоску и ветер,

огненную воду, ангела с крыльями,

осенний вечер, воспоминания о лете,

случайных знакомых, с жаждою бездонною,

денег некоторую сумму,

головную боль, усталость, ночь бессонную,

всякого разного целую уйму...

Можно сконструировать и нас с вами

(в особенности если слегка разбавить),

и всех этих прохожих в оконной раме,

да и целую вселенную можно справить...

Всё это очень просто –

можно обойтись без глины.

Я взираю на мир с невообразимой скукой...

только любовь

не разлагается

на ингредиенты

(18.01.2003)

Тульский романс

Хочешь медальку, а может подковку?

Я ль не моряк – полосатая плоть...

Сделаю, сделаю татуировку,

Если придумаю, что наколоть...

Лягу бессмертный средь рая ли, сада...

Встану безликий – никто и нигде...

Кончусь как скорая повесть снаряда –

Ржавым осколком в солдатской ноге.

Желчный художник отставил этюдник

И по-немецки сказал: селяви.

Я по-французски ответил: натюрлих, –

Стоит ли, если уж не от любви...

После расклеился, после заплакал

И распатронился как магазин.

Видел себя, повернувшего зА угол –

Значит за пивом ушёл в магазин...

Там же, неузнанный (павший герой ли?),

Сдал за бесценок коня, карабин...

– Так сколько нас, милая, если нас двое?

– То же всё, то же... один плюс один...

(27.01.2003)

Позади невеселая память саднит затылок...

Позади невеселая память саднит затылок,

впереди семенит и горланит дурная слава.

Между ними осколки лучей и цветных улыбок,

и надежды в витрине в платиновых оправах.

По ночам наставала пора, закрывались ставни,

и метались по комнате рыжие брызги-звезды.

По утрам, уходя, собирали носки и камни.

А вода оказалась белой, когда замерзла...

Паралитик-зима в безответной любви к апрелю

протянула ему свои ледяные кристаллы...

Он проснется сегодня и снова найдет в постели

уши, полные слез, забинтованные в одеяло.

Он порвет провода, если в них телефонный шелест

донесет только «нет» и закончится резким звуком...

По каким-то законам лососи ползут на нерест,

а назад – по течению, кверху раздутым брюхом.

Синеватой неоном улицей, без причины...

Западая от стенки к стенке как лед в стакане,

продвигаюсь назад и вниз, обходя витрины,

пряча нервные пальцы в навылет пустом кармане.

(14.01.2003)

Weg vom propeller

Не единственный, но в одиночестве... или между

ароматов, столбов, автостопов большой дороги,

не в земле и не вне, не потом и не даже прежде, –

в бесконечных сейчас и здесь умываю ноги.

Ухожу насовсем, уменьшаюсь, почти не виден.

Голова на плече – не распят, но слегка прибитый...

Вертолёты дрожат на бетоне моих извилин

и, взлетая, сливаются в нимб мозговой орбиты.

Не с любовью, но вряд ли не в ней, точно муха в жиже...

И прыжки с горизонта, споткнувшись на параллели,

не становятся глубже, а кажется реже, ниже,

обрываясь на крике будильника у постели...

И последний (но не герой), распродавший мощи

незадолго до смерти, произошедшей в теле,

ухожу то ли «на», то ли в сторону, то ли... в общем,

weg vom Propeller.

*weg vom Propeller – от винта (нем.) Прим. авт.

(08.01.2003)

Идеи и прожекты, став булыжником...

Идеи и прожекты, став булыжником,

Покроют мостовые там и сям.

По ним пройдут паломники и книжники

К каким-то новым и святым местам...

Кочевные, с заплечными баулами,

Проследуют и скиф и азиат,