Сорвавшийся союз. Берлин и Варшава против СССР. 1934–1939

Предложив Польше сотрудничество и взаимопомощь в войне против гитлеровской Германии, советское правительство в своем желании приобрести союзника тогда решилось и на шаг, даже усложняющий его позицию на будущее по некоторым весьма важным вопросам. В частности, оно согласилось, что «признаёт советско-германские договоры 1939 года касательно территориальных перемен в Польше утратившими силу», а это не исключало, что общую границу между двумя странами придется определять заново. Вдобавок к «Соглашению Сикорского — Майского» был приложен протокол, согласно которому руководство Советского Союза предоставило амнистию «всем польским гражданам, содержащимся ныне в заключении на советской территории в качестве ли военнопленных или на других достаточных основаниях». И еще Москва выразила готовность к созданию «на территории СССР польской армии под командованием, назначенным Польским правительством с согласия Советского правительства». После соответствующего обучения и вооружения главным образом силами и средствами СССР ей предстояло «действовать в оперативном отношении под руководством Верховного командования СССР, в составе которого будет состоять представитель польской армии». Командующим будущей армией 6 августа 1941 года был назначен генерал Владислав Андерс — тот самый, который когда-то, будучи русским офицером, за храбрость и боевую сообразительность во время Первой мировой войны был отмечен орденами Святого Георгия, Святого Владимира, тремя орденами Святой Анны, двумя — Святого Станислава, затем командовал в войне с уже Советской Россией, возглавлял кавалерийскую бригаду в межвоенном польском войске, упорно пробивался в сентябре 1939 года в Венгрию, но оказался в советском плену.

К концу ноября 1941 года в формируемой в СССР польской армии было уже готово две пехотные дивизии, запасной полк, другие формирования, их общая численность превышала 40 тысяч человек, о чем, надо полагать, известно было и маршалу Рыдз-Смиглому, решившему прибрать ее в своим рукам. В декабре с помощью абверовцев — немецких разведчиков — к генералу Владиславу Андерсу была направлена группа польских офицеров во главе с ротмистром 10‑го уланского полка Чеславом Шадковским, находившимся рядом с маршалом Рыдз-Смиглым после прибытия того в Варшаву. Вместе с ним на задание отправились поручик Казимеж Рутковский, подпоручик Чеслав Василевский и подхорунжий Антоний Похоцкий. До Харькова, куда они 3 декабря 1941 года выехали поездом, их сопровождал лейтенант Зааль из абвера. В ночь 17 на 18 декабря группу на автомашинах подвезли к линии фронта. Немцы открыли огонь по одному из участков советской обороны, чтобы отвлечь внимание от тех, кто приготовился перебраться на противоположную сторону. О происходившем дальше довольно подробно рассказал опять же известный польский историк и политолог Дариуш Балишевский в своей статье «Тайна доктора Z. («Tajemnica doktora Z.»), опубликованной в журнале «Newsweek Polska» в декабре 2003 года. Перейдя фронт, поляки заявились в ближайший красноармейский штаб, где представились польскими инженерами-мостостроителями, мобилизованными немцами строить мосты на Дону, но решившими использовать малейшую возможность, чтобы попасть в армию генерал Андерса, формируемую в Советском Союзе. Русские поначалу отнеслись к с подозрением к нежданным гостям, но те настолько подробно «описывали германские формирования под Харьковом и Полтавой», что им начали верить, а вскоре перевезли в Воронеж, в штаб советского Юго-Западного фронта, которым командовал маршал С.К. Тимошенко, затем в Москву. Туда 13 декабря 1942 года за ними прибыл подполковник Виценты Бонковский, с которым «через Куйбышев вся пятерка отправилась в Бузулук к Андерсу». Перед отъездом ротмистр Шадковский был обрадован тем, что «русские отдали полякам все их личные вещи», в том числе «коробочку с мылом для бритья».