Сорвавшийся союз. Берлин и Варшава против СССР. 1934–1939

Пытались ли белорусские партизаны установить боевую связь с командирами формирований Армии Крайовой? Пытались, и неоднократно. Какой была реакция? В этом смысле характерен «ответ командира АК Вагнера командиру советского партизанского отряда «Искра» — 23 ноября 1943 года», копия которого тоже есть в Национальном архиве Республики Беларусь. В нем Вагнер продемонстрировал откровенное высокомерие: «Во-первых хочу вас вывести из заблуждения, будто бы я искал дорогу для переговоров с вами. Партизанские отряды, находящиеся на территории Польши, являются оккупационными отрядами так как и немцы. Что касается угрозы уничтожения польских отрядов, оставляем это на волю бога, одновременно остерегаем вас, что ликвидируем тех людей, которые не являются членами польских отрядов и имеют оружие. Деревни, которые будут сопротивляться вступающим польским отрядам, будем судить полевым судом за измену родине и народу».

Такова была польская констатация, касающаяся сложившейся ситуации. Далее следовали условия, предъявленные советским партизанам: «Если вы хотите совместно работать и вести борьбу против немцев, так должны полностью подчиниться командованию наднеманских польских партизан. Ожидаю вашего уполномоченного до дня 28 сентября 1943 года на этом же самом месте. Ваш уполномоченный должен иметь письменную доверенность для заключения договора. Обеспечим ему свободное возвращение в свой отряд даже в том случае, если есть осужденным польским полевым судом и даже если не заключим договора. Не прибытие вашего представителя на назначенное число будем считать не принятием моих требований и боюсь, что отряду «Искра» светит та же самая судьба, что и другим партизанским отрядам на нашей территории. ВАГНЕР».

Однако даже после такого категоричного ответа попытки белорусских партизан наладить совместные действия против гитлеровцев не прекращались, как говорится, до последнего, о чем свидетельствует и датированная 6 мая 1944 года «Копия письма, адресованного белополякам», ныне тоже хранящаяся в «Фонде Пономаренко». Его текст, как и других документов, приводится с соблюдением всех грамматических и синтаксических особенностей:

«Господам Нуркевичу, Вольскому, Гуре и другим

…Мы никогда не сомневались и не сомневаемся в том, что между поляками и немцами не могло и не может быть никакой дружбы, ибо немец к тому же фашист — это исторический ненавистный враг польского народа. Вам должно быть понятно, что немец терпит вас до поры до времени и держит вокруг Ивенца как заслон от нашествия советских партизан, и вашей же кровью, как ни глупо и не странно, все еще удается им защитить свою волчью шкуру. Мы не мыслим, чтобы вы, именующие себя поляками, до конца превратились в преданных лакеев, рабски покорились и унижались ивенецкой горстке вонючих немецких фашистов. Уму не постижимо, чтобы гордый поляк-патриот не оправдал звания воина, опозорил честь мундира и знак Пястовского орла.

Этим мы вас не агитируем, не просим и не большевизируем, но подчеркиваем, что ваше дальнейшее существование, как банды немецких палачей и прислужников, приведет вас к позорной и бесславной гибели…

Слово за вами! Смерть немецким захватчикам!

С уважением полковник юстиции «Данила».

До прихода Красной армии оставалось каких-то два месяца. Ответа на письмо в архиве нет. Надо полагать, его и не было.