Сorvum nigrum (СИ)

— «Убийство с помощью ножа очень интимно: ты ведь держишь его, в то время как он проникает в плоть, и чувствуешь через него угасающую жизнь своей жертвы. Это прямо как секс»*, — сказал он и мечтательно уставился на только что выпущенное им облачко густого дыма. — С ножами работают только лучшие, мастера своего дела, так что прими данное покушение как комплимент.

Пожалуй, к его словам стоит прислушаться, ведь он знает, о чем говорит. Но все равно осадочек остался. Не очень то приятно, проснуться и увидеть подобную сцену, а еще не приятней, когда понимаешь, что такая учесть предназначалась тебе.

— Не кисни Кор, все же обошлось, — намазывая тост джемом, проговорила Эмили.

— Благодаря тебе, — буркнул я и уселся за стол.

— Ну, так это моя работа — беречь и защищать тебя, — шутливо склонила голову Эмили.

Ничего не понимаю! Она обменялась с Ярославом взглядом, он кивнул.

— В последнее время заказы на тебя участились. Видишь ли — скоро ты окажешься в Хогвартсе, а туда попасть практически невозможно.

— Даже не знаю, по-моему, убрать меня там гораздо проще! — сказал я и вспомнил парочку учителей из-за которых чуть на тот свет не отправился.

— Эх, — потянулся Ярослав, — наслышаны о твоих приключениях.

Я только фыркнул. Тоже мне, приключения!

— Как бы пафосно и неправдоподобно звучало утверждение о том, что это самое безопасное место — это так. Там ты в большей безопасности, чем на воле. Замок всегда просигнализирует учителям о том, что их студент в опасности, а принесенные клятвы не позволят не отреагировать. Ты же вроде как жив и относительно здоров до сих пор, так что…

Смысл в его словах был. Да, я жив. Но сколько нервных клеток угроблено! Да, профессора практически всегда вовремя приходят на помощь, даже лесные жители не раз помогли, но прецедент был — плакса Миртл, и не без участия Темного лорда. Так что расслабляться в любом случае не стоит. Снейп меня вообще бесит, озлобленная тварина! Цепляется с первого курса, проходу не дает. Полоумная прорицательница тоже добавляет свою ложку дегтя во всю эту душистую композицию… Директор какой-то мутный. Разговоры с ним ничем не лучше бесед с Трелони, проще на чаинках погадать, чем понять смысл его изречений. Да, он многое сделал для меня, но многое и не сделал. Палка о двух концах.

— А у нас случайно нет досье на моих профессоров? — спросил я, как бы невзначай, и отхлебнул кофейку. Гадость! Впрочем, как и всегда.

— Я уж думал, ты не спросишь, — расплылся в широкой улыбке наш сладкоголосый ангел и полез в сумку, что стояла рядом с ним.

Досье оказалось увесистым.

-

Ярослав аппарировал меня, себя и Эмили к резиденции Блэков. Переступать порог было мучительно больно, но я себя пересилил. С первых же шагов я оценил старания старого домашнего эльфа — все было относительно чисто. Ни пылинки, ни соринки, как говорится, только обшарпанные обои и местами желтый потолок портили все впечатление. Я заглянул в трапезную и посетил известные мне комнаты — следы пребывания гиппогрифа полностью ликвидированы, кровати заправлены, блестящие поверхности начищены. Комната Сириуса…

Я присел на край кровати, продолжая сжимать в руках гриффиндорский вымпел. Блэк, пятый курс…, а потом он покинул эту комнату. Интересно, что навсегда он покинул эту комнату после моего пятого курса. Ничего не поделаешь — Сириус мертв и не вернется, даже в виде приведения. Хотя, наверное, так было бы даже тяжелее — ежедневное напоминание о невосполнимой утрате, ведь мне все-таки придется здесь жить. Эту спальню я отдам своему первенцу, все же это хорошая комната. Остальные помещения интересовали меня меньше. Не обошлось и без сюрпризов — на третьем этаже нашлась библиотека и хозяйский кабинет. Так же я отыскал оранжерею на маленьком пятачке на крыше и маленькую трапезную на втором этаже. Кикимер сказал, что эти комнаты запечатались сразу же после смерти Вальбурги, после этого открыться они могли только главе давшему клятву, или регенту, принявшему обязательства перед родом Блэк. Когда я тщательно обследовал комнаты, то понял почему.

В библиотеке хранились редкие и опасные книги, но большинство составляли просто дорогие и познавательные издания, старые учебники, журналы, пособия. Впрочем, расстаться с ними было бы большой глупостью. Не сомневаюсь, что близнецы не побрезговали бы стащить парочку и толкнуть в Лютном, а может и Молли тоже. В кабинете хранились бумаги, счета, договоры и контракты — это я изучу дополнительно. Трапезная оказалась не такой большой, как столовая, но хранила в себе фамильное серебро, дорогой хрусталь, старинный сервиз и много чего по мелочи. Большие приемы здесь не устроишь, учитывая, что в комнате всего-то восемь стульев, но для тесных семейных посиделок в самый раз. Насколько я помню, дети всегда ели отдельно от родителей до определенного возраста, так что в этой комнате явно заседали только взрослые. Сириус никогда не рассказывал о семейных приемах и праздниках, такое чувство, что их и вовсе не было, но традиционные ужины точно должны были быть, ведь семейство-то чистокровное.