Соседи

Врачи уехали. Мы упаковали Крысу в грелки и одеяла, оставив перед мордой дырку для воздуха. Вдруг вспомнили про новый год, до которого оставалось несколько часов, и я сбегал в магазин за праздничными закусками. Закуски резали на кухне, в комнату носили мимо лежбища Крысы, которая впервые за последние десять дней ровно дышала и крепко спала. Когда я внес в комнату тарелку с сыром «Дор блю», конструкция из грелок и одеял как-то очень знакомо заволновалась. Не веря своей догадке, я поставил тарелку с сыром перед дыркой для воздуха, и отошел в сторону. Через несколько секунд из дырки осторожно выполз принюхивающийся нос. Потом показалась часть морды. Морда (которая в прошлой жизни и надеяться не могла на такую оплошность хозяев, ну, или подарок судьбы) как бы невзначай упала в тарелку и, как бы позёвывая спросонья, одним хорошо рассчитанным движением челюстей сгребла с неё весь сыр.

А потом у нас был один из лучших новогодних праздников в жизни. Мы лежали на полу рядом с Крысой и кормили её высококалорийными вкусностями. А она сначала не верила своему счастью, и ела деликатно, а потом разошлась и стала поедать деликатесы с настроением «мы требуем, а не просим». А потом она снова уснула, и мы пили скотч и слушали, как она замечательно дышит, и не могли наслушаться, и тоже уснули.

Вечером первого января (за прошедшие сутки Крыса ожила настолько, что на вечерней прогулке все норовила пуститься в галоп) мы позвонили одной из наших спасительниц. Она очень сдержанно отреагировала на звонок, мы подумали, что не вовремя, поэтому старались поздравлять и благодарить покороче. Врач что-то торжественно сказала про долг и про не стоит благодарности, но тут мы упомянули эпизод с сыром, и врач переспросила: «Стойте-стойте, кто сыр ест? Она что — жива?!» — и на этот раз уже врач вела себя как мы вчера после операции, то есть не совсем адекватно. Когда мы исчерпали запас взаимных восторгов, врач призналась, что вчера у неё, как у профессионала, надежды практически не было. Это чудо, объяснить которое она может лишь датой проведения операции.

И началась у нас с Крысой после этого новогоднего чуда не жизнь, а, как выражались Ильф и Петров, бывшая масленица.

2010.

Отовсюду обо всём (юмористическая смесь)

Заявление

Молодому колхознику не выдавали сапоги. Он ходил за бригадиром и нудел.

— Михалыч, все, значит, в казённых, да, а я должен свои таскать, да?

— Отстань ты ещё на хер. Сто раз уже объяснял: просто так выдать ничего не имею права. Пиши заявление, выдадим.

— Да как его писать-то?

— Как, как. Каком кверху. В школе, что ли, не учился? На русском учили про заявления, точно помню. Где название документа писать, где подпись ставить. Пишешь, короче, что стряслось, что сделать надо, имя, фамилия, дата, подпись. Да, ещё про то, что это заявление, не забудь написать. Давай, пиши, в общем. Случай чего спросишь кого пограмотней.

Утром на столе у бригадира лежал документ следующего содержания.

«Всем выдали сапоги, мне не выдали сапоги. Прошу выдать мне сапоги. Заявление».

1999.

«Я его принципал»

В бухгалтерский журнал наняли литературного редактора — стиль, видишь ли, пожелали улучшить. Литредактор никогда ни с налогами, ни с юриспруденцией не пересекался, специализировался исключительно на музыке сфер.

И вот читает он статью, где автор пишет «принципал должен…». Редактор встаёт на котурны и гордо заявляет: «Слова «принципал» в русском языке нет и быть не может!».

Автор, преисполненный сознания собственной правоты, уже готов открыть Гражданский кодекс, и редактор, у которого фактически мир рушится, хватается за соломинку: «В самом крайнем случае это глагол».

2017.

Церковь, касса и взаимное одаривание

На днях потребовалось объяснить в двух словах, что такое злоупотребление правом, и вспомнилась мне в этой связи одна дивная история.

Как известно, церковь активно торгует в розницу всякими предметами культа (свечки, крестики и прочее). А вот кассовые аппараты церковь при такой торговле не использует, что неправильно, поскольку неприменение кассовой техники в такой ситуации является нарушением федерального закона.

Несколько лет назад питерское общество защиты прав потребителей обратилось с соответствующей жалобой в надзорный орган. На жалобу церковные юристы ответили, что никакой розницы у них, оказывается, нет, а есть у них договор взаимного одаривания. Что с позиций юриста, конечно, полная ерунда, ибо одаривание, согласно статье 572 Гражданского кодекса, не может быть взаимным: дарение исключает встречное предоставление.

Однако книголюб во мне оценил юмор и изящество имплицитной4 цитаты. Ведь церковники явно читали Довлатова:

«Встретил я как-то поэта Шкляринского в импортной зимней куртке на меху. — Шикарная, — говорю, — куртка. Да, — говорит Шкляринский, — это мне Виктор Соснора подарил. А я ему — шестьдесят рублей.»

2016.

Конь-рыба