Соседи и родня Оттавии Малевольти

Их сердца уединились от бурлящего мира, и они наслаждались близостью друг друга. Возрастающий каскад из глубоких, наисильнейших чувств достиг апогея – самой острой верхушки переживаний, приковав взгляд к любимому лицу, заставил задыхаться от счастья и блаженства находиться рядом с обожаемым человеком. Своим великолепием, чарующим видом этот каскад из чувств смущал прохожих, засыпая ротозеев брызгами пренебрежения к окружающей действительности. И глядящие на влюблённый фейерверк сверкающих чувств бросали в него крупные монеты зависти.

Вот девушка скрылась в подъезде, но молодой Боу продолжал стоять, он ждал, когда загорится свет в её окне.

Тёмные глазницы окон навевали на него беспокойство.

Начал накрапывать дождь.

Эммит гадал: «Что могло случиться? Да что угодно! Она могла оступиться и упасть, сломав ногу. Тётка могла заболеть…Тётка! Эта ведьма может подстроить какую-нибудь гадость!»

Он вбежал в подъезд. Вышиб дверь в её комнату. Там, в темноте, кто-то плакал. На ощупь прошёл к столу и зажёг свечу.

Связанный Дэннис заголосил:

–Шеннон увезли!

Эммит бросился развязывать мальчика.

Тот сбивчиво рассказывал:

–Тётка, гадина, кому-то продала мою сестру! Она злилась, что Шеннон ушла от неё и не приносит деньги! Она свирепела, когда видела вас вместе…

–Кому продала?

–Не знаю!

–Где живёт ваша тётка?

–В соседней квартире. У неё муж такая же сволочь. Поторопись!

Парень достал из кармана записную книжку, вырвал лист.

–Забери всё ценное и беги по этому адресу, покажешь извозчику, тот довезёт. Приедешь к Чезорино Малевольти и скажешь, что тебя прислал Эммит Боу. Я тут всё записал, чтоб ты не забыл чудную фамилию итальянца. И жди меня там, а то эта ведьма, которую вы зовёте тёткой, продаст и тебя.

Боу вышел в коридор и принялся ломать очередную дверь. Та отлетела через пару минут, а на него замахнулся топором пожилой, упитанный мужчина с красным лицом. Юноша успел отскочить в сторону. На пути ему подвернулся стул, он кинул им в бугая.

И пока тот отшвыривал крепкий стул, Эммит достал пистолет и выстрелил нападающему в руку, что держала топор. Раненый взвыл, хватаясь за простреленную руку. Не надеясь на собственные силы, хоть он и был крепышом, парень левой рукой схватил со стола кастрюлю и ударил ею душегуба в лицо, затем оглоушенного повалил на пол ударом ноги в живот.

Левым кулаком бил душепродавца, другой рукой наставлял пистолет.

Выпытывал:

–Где Шеннон?

–Да пошёл ты,– отплёвываясь кровью, рычал изверг.

Раздосадованный Эммит вцепился в волосы толстяку и с силой стал долбить о пол.

–Она в доме сэра Колина Майерса!

До них донеслись голоса с лестницы. Боу понял, что пока он выламывал дверь в комнату Шеннон, тётка побежала за полицией. Но пока он всё разъяснит в участке, девушку спрячут или даже убьют, и он её никогда не увидит.

Парень побежал на улицу через чёрный ход.

Дом Майерса находился на краю береговой линии, на небольшой скале, и напоминал скорее старинный донжон. Внизу одной из стен плескалось море.

Эммит, страхуясь, попросил извозчика остановиться внизу, хоть темно, но слуги могли заметить чужой экипаж.

Хорошо, что с тех пор. Как стал провожать Шеннон до дома, стал носить пистолет, так как ему не нравился криминальный район её местопроживания, думал оружием отпугнуть хулиганов, а тут типы оказались похлеще.

Он крался от больших камней до тени редких здесь столов деревьев.

В доме на первом этаже в нескольких комнатах горел свет, ходили люди. «Комнаты для слуг,– понял парень,– Бедненько обставлены, простенькие шторы».

На верхнем этаже в угловом окне горел яркий свет от люстр. Видно остальные окна этой комнаты выходили на море, так как на волнах играли огненные блики. Эммит нацелился лезть туда.

Стены замка были отделаны крупным камнем, что намокли от дождя, и Боу еле-еле держался на скользких валунах. Он чуть ли не вгрызался в каждый отвес, благо – вдоль второго этажа был небольшой карниз.

Вот и окно. Юноша осторожно заглянул, и едва сдержал крик. Его любимую, лежащую на диване, методично хлестал плетью Колин Майерс.

Эммит прицелился и выстрелил через окно. Фабрикант схватился за ногу.

Боу вышиб окно.

Стряхивая с себя осколки стекол, он пообещал раненому Майерсу:

–Сейчас Вы станете покорителем небес, готовьтесь!

–Вы готовы учинить самосуд человеку из Высшего общества, тогда как жертва относится к категории плебеев! Она из круга обслуги! И вообще проститутка!

–Проституткам не связывают руки и ноги, и не засовывают кляп в рот! Да что с Вами разговаривать, старый развратник!

–Всем мужчинам в преклонных летах хочется свеженькой плоти…

–Зачем же бить женщин?

–Она сопротивлялась, кусалась…

Юноша прицелился. Майерс, пыхтя, с завидной сноровкой сам выскочил на балкон, что выходил на море и сиганул через перила в воду.

–Да свершится воля Божья,– прошептал Боу.

Он пару минут всматривался в бушующие волны, но голова мужчины на поверхности воды не показывалась.