Женщина: Уйдите с моего места.
Варя: Господь с вами, мамочка.
Мужчина: Это мое место!
Раневская: Никого нет, мне показалось. Какой изумительный сад!
Женщина: Нет, это мое место!
Раневская: Белые массы цветов, голубое небо!
И вот так – до антракта.
ОТТУДА СЮДА
На днях в метро я видел очень странную женщину. Нет, не странную, а странно себя ведущую. Нет, даже не странно – она не хихикала, не гримасничала, не переодевалась на глазах всего вагона, – а как-то напряженно. Видно было, что она волнуется. Не находит себе места. Она переминалась с ноги на ногу, садилась, потом вставала, становилась у дверей, потом отходила вглубь вагона. Обшаривала глазами пассажиров, оглядывала их цепко, внимательно и вместе с тем растерянно, даже испуганно. Я испугался тоже. Я даже подумал, что она террористка-самоубийца. Вспомнилось объявление, которое громко читают на эскалаторе: «Сообщайте в полицию о людях, чье поведение вам кажется странным или подозрительным». Я стал внимательно на нее смотреть. Молодая, немногим более тридцати. Красивая, гладкая, аккуратно накрашенная, со слегка подведенными глазами, с бледно-лиловой помадой. Прическа – пробор и пучок. Маленькие золотые серьги. В руках – лаковая сумочка на яркой латунной застежке. Одета была в нечто среднее между деловым пиджаком и короткой летней курткой. Шея, наглухо замотанная шелковым платком-шарфиком. Юбка из тонкой шерсти, до середины колена. Тупоносые туфли на шнурках. Коричневые непрозрачные колготки…
И тут я увидел, что это не колготки, а чулки! Потому что сквозь юбку рельефно виднелись подвязки, по две на каждом бедре!
И я понял, кто она и откуда.
Попаданка. Гостья из 1960-х. Поэтому она так разглядывала людей, особенно женщин, и при этом косилась на свое отражение в окнах вагона.
Даже интересно, что она расскажет о нас, вернувшись обратно.
ТАЙНЫ ТВОРЧЕСТВА
– Пушкин, напишите мне в альбом! – сказала Каролина Собаньская и на всякий случай уточнила: – Стихи.
Он присел к столу, раскрыл большую тетрадь, переплетённую в сафьян, огляделся. Каролина подвинула к нему чернильницу и подсвечник; черный амур держал три свечи. Пушкин всмотрелся: амур и вправду был хорошенький курчавый негритёнок. Забавно. «Вероятно, сие есть следствие похода Наполеона в Египет», – подумал Пушкин. Взял перо, улыбнулся, задумался, нахмурился и вдруг спросил:
– Стихи? О чем?
– Обо мне, – прошептала она, глядя ему в глаза. – И о вас… О нас с вами…
Пушкин потер переносицу, ногтем провел по странице, как бы отчеркивая место для первой строки, обмакнул перо, и снова на секунду задумался, и вывел своим летящим почерком:
Боже!
Пушкин творил у нее на глазах!
Каролина тактично отвернулась, как она всегда отворачивалась в ресторане, когда ее кавалер набирал на переносном терминале свой пин-код.
ВЫХОД ИЗ ВЕДРА
Обожаю эти штуки – «выход из отношений», «завершение отношений» и прочие фокусы коммерческой психологии. Диалектика спроса и предложения.
Вот парень звонит девушке из автомата. Подходит ее мама. «Здрасьте, Марья Петровна, это Саша! Свету можно?» – «Светы нету!» – и короткие гудки. Парень выскакивает из будки. Закуривает «Приму». Докуривает. Снова звонит. Соединение. Голос Марьи Петровны. Он молчит. Марья Петровна алёкает раз пять, потом говорит кому-то: «Может, сама скажешь?» Трубку берет Света. «Алё!» – «Свет, ты что?» – «Не звони мне больше вообще, вот что! Я скоро замуж выхожу, за любимого человека!» Короткие гудки. Парень закуривает еще одну «Приму», девушка на другом конце провода красит ресницы, собираясь в гости.
Всё. Они вышли из отношений и тем самым завершили их. Завершение началось вчера, когда она вдруг не пришла на свидание, а выход вы только что сами видели.
Не то теперь.
«
Даже интересно, что такое «завершать отношения» и «выходить из них»?