Сосновские аграрники

Мечта Чистова осуществилась и в другом. Состоялось окончательное решение о разукрупнении Сосновского и Барановского совхозов. Панинский совхоз был оставлен в целости благодаря настойчивости Тихомировой. Кандидатуры директоров и секретарей парткомов вновь организованных совхозов утверждали на очередном бюро райкома КПСС. Против намеченных Чистовым кандидатур никто из членов бюро не возражал. Да и кому была охота терять приятельские отношения с Чистовым. Все знали, что он злопамятен, мнителен и себялюбив. От уборной лучше подальше, меньше воняет. Все знали и о том, что в руководстве обкома партии он был своим человеком. Его ценили за то, что он мог хорошо встретить, на высшем уровне и с почестями организовать любое увеселительное мероприятие и проводить с подарками.

Миша Попов был утвержден секретарем парткома совхоза «Суруловский». Центральная усадьба совхоза по настоянию председателя облисполкома Чугунова была определена в селе Сурулово с когда-то красивой пятиглавой церковью. От большого села на день организации совхоза осталось всего двадцать два дома, хаотически разбросанных среди пустырей и развалин, давно покинутых крестьянами насиженных мест.

Остов разрушенной церкви громоздился посреди села. В ночное время он напоминал развалившуюся средневековую крепость с витавшими внутри злыми духами вместо ангелов. Старики утверждали, что они каждую ночь слышали внутри остова стоны, свист и рев. Наверху, то есть на крыше этой развалины, часто видели с крестом в руках попа, которого арестовали с закрытием церкви еще в 1936 году. Увезли не то в Воркуту, не то на Соловецкие острова, а может быть, просто расстреляли. В то время удивляться было нечему. Сотни тысяч священнослужителей со всей необъятной России-матушки были отправлены в отдаленные места. Спустя почти двадцать лет вернулись оттуда единицы. Остальные от голода и холода навсегда остались лежать там, в никому не известных братских могилах, давно поросших лесом непроходимой тайги. По-видимому, в этих могилах и покоилось тело, вернее, останки суруловского попа.

– Так Богу было надо, – говорили старушки и старики. – Суд всему этому один Бог, если он есть.

Село Сурулово для центральной усадьбы было выбрано не случайно. Как правило, наши прадеды строили церкви в центре прихода. Контору совхоза временно разместили в деревне Глядково в бывшей конторе колхоза, так как в Сурулово разместить было негде. Директор совхоза Тишин и его заместитель, главный агроном Арепин в шутку говорили: «Приходится прибиваться, как рою пчел к колу. Была бы земля, а остальное все нажитое. Будет контора, жилые дома, хозяйственные постройки и скотные дворы». Вскоре приехали проектировщики. Составили генеральный план застройки совхоза, и тут же началось строительство конторы, жилых домов, мехмастерской и так далее. Аппарат совхоза укомплектовался специалистами и служащими. В конторе застучали костяшки счетов и пишущие машинки, ожили телефонные аппараты.

Миша Попов занял себе под кабинет красный уголок бывшего колхоза. На дверях приклеил лист бумаги с надписью «Партком». Через две недели работы решил побеседовать с главным агрономом Арепиным, указать ему на недостатки и подсказать, что делать. Он поставил себе цель столкнуть лбами Тишина с Авериным, сделать их из друзей врагами. Тишин с Авериным проживали в одном двухквартирном деревянном доме. Жили они мирно, друг к другу в гости не ходили из-за разности характеров и специфичности от рождения.

Арепин был мужик-рубаха. Вместе с женой Ларисой люди они от природы были простые, гостеприимные. Последним рублем с любым знакомым делились. У них было много друзей и знакомых. Жили одним днем, о завтра не думали. Каждый выходной день принимали гостей или сами уходили в гости.

Тишин, в отличие от Арепина, был мужик замкнутый, мнительный и скупой. Друзей у него не было. Был почти обособлен от всех. Сам в гости ни к кому не ходил и у себя никого не принимал. «Поэтому директором совхоза ему долго не продержаться, – думал Миша Попов. – Начальство любит угощение, пьянки и банкеты. Тишин от природы на это не способен. Он даже не может предложить пообедать в столовой совхоза».

Поэтому Попов решил объединиться с Арепиным и при любом удобном случае подсидеть Тишина, занять его пост директора совхоза. Об этом Попов спал и мечтал. Чистов ему всегда верил. С первого дня работы все ошибки и недостатки Тишина Попов передавал Чистову. Он уверял его, что Тишин хозяйства никогда не поднимет, директора совхоза из него никогда не получится. Все свои кляузы кончал словами Максима Горького: «Рожденный ползать – летать не может». План действий Поповым был разработан со всеми подробностями.