Сосновые острова

Дорогая Матильда,

мы движемся к цели. Если мы еще на что-нибудь отвлечемся, мы никогда не доберемся до Сосновых островов. На вулкан Михара мы не едем. Йоса из-за этого обиделся и не разговаривает со мной. Уставшие от жизни веками восходят на этот вулкан и бросаются в его кратер. Об этом написан целый роман, бестселлер, там пара несчастных влюбленных как раз додумалась именно так свести счеты с жизнью, с тех пор им и подражают, эффект преемственности. После появления книги туристы валят на это место толпами, специально ходит паром, чтобы самоубийцы с комфортом могли добраться до цели, равно как и просто любопытные, целые семьи выезжают по выходным на пикники и в походы, и с тех пор как кратер огородили забором, он стал лишь популярней. Между 1930 и 1937 годами более двух тысяч человек бросились в жерло с кипящей лавой. Массовое захоронение, от которого я намерен уберечь юного японца, — я запретил ему думать о такой смерти.

Мы пропустили еще одну остановку Басё — Сешосеки, камень вулканического происхождения. От него исходят ядовитые испарения, которые уничтожают все живое вокруг. Он покрыт толстым слоем мертвых насекомых. Птицы, оглушенные, падают с неба, млекопитающие избегают приближаться к нему, растения скрючиваются, так что этот камень утверждает свое единовластие на унылой пустоши. Тоскливое место, неизменно окутанное туманом, потерянное место, гиблое, куда никому нет дороги. Но туристы и здесь разгуливают толпами. То, что убийственные испарения притягательны для Йосы, вполне объяснимо. В его годы и я бы отчаянно рвался поглядеть на такое явление. Я бы смахнул ногой кучи дохлых пчел, бабочек и мух и точно попробовал бы сам вдохнуть ядовитых паров. Теперь же меня побуждает обойти камень стороной комментарий в рассказе Басё. Камень веками считался воплощением девятихвостой лисицы, могущественной демоницы, которая в конце своих деяний в образе любовницы свела в могилу императора и превратилась в этот ядовитый валун. И хотя нынче этот камень полагают обезвреженным, а дух лисицы — изгнанным, эманации ядовитых паров нисколько не уменьшились. Я счел правильным не подпускать близко к таким проблемным местам личность вроде Йосы, состоящую в постоянном конфликте с лисьим началом — неважно, существует ли оно на самом деле или нет.

Вместо этого — и я прилагаю к этому все усилия — ввиду специфического психического склада японца мы приблизимся к ядовитому месту по узкой тропе поэзии, почти не двигаясь физически, мы пересечем данную местность.