Сострадание к врагу

– И то хорошо, – сказал Денисов, проводил глазами попу вялой официантки и осторожно пригубил неизвестную жидкость. Жидкость оказалась крепкой.

Йец вернулась к столику.

– Ну, как успехи? – спросил он.

– Никак. Он ничего мне не сказал. Он принял меня за девушку из деревни. Это значит, что не все деревни вымерли.

– Разве ты похожа на девушку из деревни?

– Значит, похожа. Я ведь отстала от жизни на пятьдесят лет. Или ты забыл? Ко мне никто не будет относиться серьезно. Попробую потанцевать с кем-нибудь. Сегодня ты будешь моим братом. Сиди и не вмешивайся.

– Закажи мне еще чего-нибудь. Не слишком ионизированного.

– Да, – сказала она на тиберианском языке, и Денисов ее понял.

Йец танцевала и общалась еще несколько часов. Денисов пил, ел и следил за ней. Сейчас она действительно напоминала девушку из деревни. Она явно чувствовала себя не в своей тарелке, улыбалась, танцевала, двигала плечами, наклоняла голову, смеялась, – все это слегка скованно и зажато. С каждым часом Денисов понимал все больше и больше новых слов, это ему нравилось. Он прислушивался, ловил обрывки разговоров, затем снова смотрел на танцующую Йец. Телодвижения без музыки казали ему дикими.

* * *

Кто– то подошел сзади и коснулся его плеча.

– Эй, – сказал человек по-тибериански, – держи, это тебе.

Мужчина в черной куртке протянул Денисову несколько бумажек, похоже, что это были местные деньги.

– Мне? За что? – удивился он, неосознанно перейдя на местный язык.

– Сейчас ты идешь домой и ложишься спать. Ты уже достаточно выпил. Сестру привезут утром. Понял?

– Нет, не понял, – ответил Денисов.

Мужчина в куртке добавил еще одну бумажку.

– Вот, больше она не стоит.

Денисов взял деньги, внимательно рассмотрел купюры, затем разорвал их и бросил на пол.

– Грязный алиен! – сказал мужчина и добавил еще одно ругательство, смысла которого Денисов не понял.

– Это ты мне сказал? Какой-то вонючий инопланетянин будет называть меня алиеном?

Он поднялся, схватил мужчину за куртку и пригнул к столу. В этот момент кто-то ударил его сзади по голове. Денисов отмахнулся, не глядя, и нападавший отлетел назад, перевернув столик.

– Ага! – сказал Денисов, – а мне понравилось!

При этом он врезал в челюсть еще одному, а потом сбросил со спины троих, которые пытались его повалить. Те что-то закричали, потом стало тихо.

– Пошли отсюда, – сказала Йец и подошла к дверям. – Ты слишком много выпил. Ты не справишься с ними.

Тиберианцы отошли в стороны. Некоторые даже пытались отодвинуть столики. Из-за стойки вышел тот самый потный человек, с которым Йец говорила вначале. На самом деле он был совсем не толстым. Он был просто тяжелым и здоровым, как бык. Он смотрел на Денисова со спокойной уверенностью средневекового палача.

– Ну, это уже будет веселее, – Денисов поднял стул и отбросил его в сторону, чтобы не мешал. – Иди сюда, харя!

Харя подвинулась вперед и подняла плетку с крючьями.

– Это мы уже проходили, – сказал Денисов и увернулся от первого удара. Затем перехватил запястье нападавшего и сжал так, что плетка выпала из пальцев. Слегка ударил в печень, и тяжелое тело осело, затем свалилось на пол.

– Я лучший! – закричал он. – Всем понятно? Я еще вернусь!

Они вышли на улицу. Здесь было все так же тихо и пустынно.

– Ты лучший идиот, – сказала Йец. – Куда ты собирался вернуться? Сколько ты выпил?

– Ну, могу я пошалить, или нет? Мужчине надо иногда порезвиться. Я ведь совсем соскучился. Слишком давно не дрался, у меня скопилось столько адреналина, что скоро из ушей потечет. Ты не представляешь. Кстати, ты заметила, как хорошо я говорю на местном наречии? Между прочим, они собирались тебя изнасиловать.

– Между прочим, до этого бы дело не дошло. Я знаю, где нужно остановиться. Кстати, как я изображала деревенскую? Правда, похоже было?

И они засмеялись, их смех вспугнул нескольких птиц или летучих мышей.

* * *

Возвращаясь домой они попади под дождь, который начался неожиданно, и промокли насквозь за несколько минут. Дожди на Тибере практически всегда шли ночью и прекращались задолго до утра. Вернувшись, они искупались в небольшом бассейне, который имелся во дворе дома, и, когда дождь перестал, остались на мраморной площадке и танцевали под настоящую громкую музыку. Впрочем, «громкая» музыка звучала совсем тихо, так, чтобы не нервировать возможных прохожих или обитателей ближайших домов.

– Где ты взяла эту запись? – спросил Денисов.

– Купила в баре, – ответила она. – Там этим торгуют совершенно легально. А что с твоим носом? Ты как-то странно говоришь.

– Насморк, наверное. Мы ведь попали под дождь.

– Бедные земляне до сих пор подвержены респираторным инфекциям. У нас этого давно нет. На Тибере нет даже лекарств от насморка. Так что выздоравливай теперь сам, как хочешь. Насколько я понимаю, это не опасно?

– Совсем не опасно, – ответил Денисов. – Но для выздоровления мне нужно тепло. Поэтому прижмись ко мне крепче.

– Я бы прижалась, но ты танцуешь, как слон. Боюсь, что ты меня задавишь.