Сотни несказанных слов между нами (СИ)

Мысль о том, что Леви Аккерман бродил в темноте и одиночестве среди разрытой общей могилы, что, будто падальщик, выискивал и собирал детские кости среди сотен мертвецов, прокатилась по телу мурашками озноба. В горле пересохло.

— Я не хотел вам мешать… — выдавил Жан из себя через силу.

— Смотри, Жан, — капитан провел пальцем вдоль одной из костей. — Видишь аномалию?

Спрашивал так равнодушно, будто трогал не человеческие останки, а палки или камни.

— Нет. Я вообще не силен в анатомии конечностей. — В отличие от Леви, Жану было неприятно и тошно смотреть на все это. Зачем ворошить прошлое, зачем снова тревожить давно мертвых, зачем вспоминать… Он снова взглянул на хрупкие кости и попытался не думать, что кто-то мог вот так запросто убивать детей. — Хотя… Постойте. Они искривлены или мне кажется?

— Не кажется, — кивнул Леви и замолчал. На несколько мгновений в его взгляде мелькнула тень грусти, которую он тут же спрятал за непроницаемой маской отрешенности. — Я уже видел такое. Давно. В подземном городе под столицей вечная нехватка света, из-за этого у многих еще в детстве начинаются проблемы с опорно-двигательным аппаратом. Кости ребенка легче подвергаются деформации.

Жан отвел взгляд в сторону и посмотрел на яркий свет факела:

— Я натыкался на детские рисунки на стенах тюремных блоков. Малы́х держали вместе со взрослыми и, наверное, месяцами не выпускали за пределы четырех стен без окон… — его руки непроизвольно сжались в кулаки. — Кем нужно быть, чтобы морить в тюрьме ребенка? За какую провинность?

— Если верить запискам доктора Йегера… за то, что компоненты крови одного народа немного отличаются от крови остального человечества.

Леви продолжал смотреть на кости перед собой, а Жан вдруг повернул голову и в ужасе уставился на лицо капитана.

Нет! Он же не хочет сказать, что?.. Это же абсурд… Это не может быть правдой!

— Капитан Леви! — выдохнул Жан. — Гиганты?!

Странные косолапые гиганты. Неуклюжие… Неужели все они?..

— Сообразил, да? — Леви поднял голову и в упор посмотрел на Жана.

Только теперь молодой человек увидел, как напряжено лицо капитана, как плотно сжаты в тонкую полоску его губы и какой горькой грустью наполнен его взгляд.

— Они… Те гиганты, что были поблизости!.. — захлебнулся Жан в словах, не успевающих за мыслями.

— Да. Похоже на то.

Все они когда-то были детьми. И те, которые карабкались за ними по деревьям, и те, что вышли из леса, и даже те, кого они весь день убивали в подвалах тюремных блоков. Внутренности скрутило в узел. За этим ужасающим потрясением в голову настырно лезла еще одна мысль: предназначение «лазарета», в котором они сейчас находились. Здесь оказывали помощь больным или проводили опыты по титанизации? Ответ теперь казался очевидным. Зачем тюремщикам, что держали узников внутри стен крепости Модгуд в нечеловеческих условиях, лечить заключенных? Армин ошибся. Никакой это не лазарет, а лаборатория для опытов. Значит, те ловушки за рекой, в одну из которых угодила Сашина лошадь, а в другую атакующий титан, скорее всего испытательный полигон для отработки методов убийства гигантов…

От внезапно раздавшегося за спиной голоса Жан вздрогнул и обернулся.

— Так значит, — Эрен стоял в проеме двери с широко распахнутыми глазами, — в последнюю пару дней мы убивали только детей…

— Ты как тут оказался? — спросил молодой человек, но Йегер ничего не ответил. В его пустых безжизненных глазах отражалось пламя факела и зарождалось нечто зловещее и пугающее.

Наверное, Леви тоже это заметил. Он с осторожностью собрал кости со стола и снова бережно завернул их в свой плащ, после чего твердо произнес:

— Не стоит остальным это рассказывать. Так будет лучше.

— Лучше? — хриплым шепотом переспросил Эрен. — Для кого лучше? Для мертвых элдийцев, которых убили в скотобойне под названием Модгуд? Для вот этих детей, умерших из-за жестокости каких-то выродков? Для ублюдков, что безнаказанно убивали тех, кого не считали за людей?

Голос его дрожал, но с каждым новым словом набирал силу, становился громче и звонче.

— Эрен Йегер, — попытался осадить его Леви, но Эрен не слушал и, кажется, не замечал ничего вокруг.

Он смотрел на сверток в руке капитана и продолжал говорить, разжигая в себе пламя ненависти и не в силах остановиться:

— А может, лучше для элдийцев внутри Стен? Может, нам всем так и продолжать сидеть в каменной клетке и покорно ждать, пока эти выблядки придут за нами? Мы будем смотреть, как они ставят эксперименты на детях?! Как они распоряжаются нашими судьбами и жизнями?! Как из-за них умирают наши друзья и близкие?!

— Эрен! Тех, кто все это устроил в крепости Модгуд, уже давно нет в живых.

— И что?! Ничего не изменилось, капитан Леви! Там за морем по-прежнему живут такие же выродки, бляди и убийцы! Они посылают детей убивать нас, промывают им мозги пропагандой, воспитывают их в ненависти к элдийцам! Ненавижу их! Ненавижу мир, в котором столько гнили! Его не должно существовать! Они не должны существовать! — Эрен резко развернулся, сжал руки в кулаки и прошипел: — Этой крепости Модгуд тоже не должно существовать…