Сотни несказанных слов между нами (СИ)

Жан затаил дыхание. Ему отчего-то стало страшно, будто невидимая тяжелая волна Эреновского презрения и гнева погребла его и затянула на дно беспросветного отчаяния и благоговейного страха. Страха перед истинностью слов Эрена, перед его злобой, его силой и решимостью. Его упрямым нежеланием смириться… А главное, страхом перед радикализмом Эрена Йегера, который будто пожирал того изнутри.

Эрен выскочил из здания и тут же исчез в темноте, а Жан с Леви так и стояли внутри этих пропитанных кровью, криками и плесенью стен, пока прямоугольник входа не вспыхнул от яркого света. Только после этого они оба, будто очнувшись от транса, кинулись из здания вслед за Йегером, но, конечно, опоздали: атакующий титан вновь появился внутри крепости Модгуд, но на этот раз не для помощи друзьям и не для раскапывания могил…

Весенняя ночь вздрогнула от грохота, когда первый из тюремных корпусов, оказавшийся на пути гиганта, расплющился под его ногой. А может, это Жан вздрогнул от осознания того, что делал Эрен. Молодой человек в оцепенении смотрел на атакующего титана. В ночной мгле он видел перед собой обезумевшего демона, что срывал крыши, кулаками пробивал стены и топтал ногами корпус за корпусом, обращая здания в руины и пыль. Стирая с лица мира напоминание о жестокости, что царила здесь столетие назад, погребая в развалинах все имена, даты, рисунки…

Эрен мстил.

Эрен не смог принять и смириться с историей, что творилась здесь.

Эрен делал все, что мог сейчас делать, чтобы изменить этот кусок прошлого…

Разрушить.

Стереть в пыль.

Уничтожить.

Каждый новый удар падал в голову Жана тяжелым булыжником боли, каждый рык атакующего ржавой иглой впивался в мозг и отдавался гулом в ушах. Закрыть бы глаза, спрятаться, забыться… Снова оказаться ребенком и зарыться под одеяло, чтобы подождать, когда мама позовет на завтрак. В доме тихо и пахнет блинчиками…

Но сейчас ночь… Мама далеко… И Жану Кирштайну уже не пять лет.

И даже блинчиками не пахнет.

Зато пахнет пылью и ненавистью. А еще весенней ночью и сыростью… и смертью.

— Что нам делать? Как остановить его? — растерянно спросил Жан.

— Сейчас это вряд ли возможно. — Голос Леви казался чуть выше обычного — капитан был зол. — Нужно убираться в безопасное место, пока в нас случайно что-нибудь не прилетело…

И пока они с Леви пробирались к стене крепости, чтобы присоединиться к остальным ребятам, выскочившим на шум из сторожевой башни, Жан почему-то снова вспомнил пальцы Эрена на ладони Микасы…

«Иногда ты напоминаешь мне дьявола, Эрен Йегер. И я очень хочу, чтобы Микаса была не одна в тот самый момент, когда все же разочаруется в тебе».

========== Глава 11. Между силой и слабостью ==========

За час до восхода предрассветные сумерки укутали мир в серый непроницаемый кокон. Ни звука, ни цвета — ничего. Даже Гьёлль казалась сонной и притихшей. Эрен бросил взгляд на равнину за крепостной стеной, а затем на пару секунд задержал равнодушный взор на чернильно-синей полосе небосвода там, где совсем скоро появится солнце.

Но до восхода оставался еще час. Целый час мертвой тишины в, казалось бы, мертвом мире.

Час, чтобы побыть наедине с самим собой и разобраться… Хотя… Эрен обреченно вздохнул и снова уронил голову на руки, что держали колени в обруче крепкой хватки. Разобраться? Удивительный оптимизм. Да он так погряз в болоте сомнений, ошибках прошлого и предопределенности будущего, что и года не хватит, чтобы самому выкарабкаться из этой мерзкой жижи. Не захлебнуться бы окончательно, не сойти с ума и найти наконец со временем тот единственный верный путь, который сможет вывести его из клетки собственных страхов, сомнений и слабостей к свободе.

Свобода.

Какое же сладкое слово. Желанное. Будто руки снова обхватывают Микасу за талию и прижимают ее к себе…

Черт! О чем он?.. Что за сравнения?!

Эрен попытался отогнать непрошеное воспоминание, но тщетно. Оно уже жаром прокатилось по телу и зажгло стыдом щеки, стоило ему вдруг вспомнить тот свой непристойный… непростительный взгляд, что блуждал накануне в ложбинке на груди Микасы, пока она так застенчиво-испуганно прижимала соскальзывающее с нее платье. Ее руки с зажатым куском синего шелка вздымались и опускались вместе с грудью в то время, как Эрен бесстыдно гулял любопытным взором по ее притягательным округлостям и боролся с искушением… гипнотическим, почти инстинктивным желанием почувствовать под собственными ладонями все эти крутые переходы от талии к бедрам и от плоского твердого, как камень, живота к такой мягкой на вид груди…

Если бы не вошедшая вовремя Саша и не нарисовавшийся вслед за ней капитан Леви…

Эрен с горечью хмыкнул. Слово «вовремя», может, и было правильным, но внутренний голос бунтарски добавлял из раза в раз отрицание — «не вовремя»…

Даже сквозь прикрывшие лицо пряди Эрен краем глаза заметил движение сбоку. Ну вот. Только вспомнишь, а он уже тут как тут…