Сотня свадеб и другие (не)приятности

– А что такого? – Я невинно хлопнула глазами. – Считай, что я восполняю пробелы образования и углубляю знакомство с культурой малых этнических групп. У меня, может, до сих пор в памяти картинка из того подземелья. Та, которая с шестом. Соваться в бар для суровых бородатых рудокопов – это слишком провокационно, не спорю. Но фестиваль-то вроде международный – приходи, кто хочет, уходи, когда вздумается, я уточняла. Немного шума и танцев, живой огонек, солодово-пшеничные продукты брожения, капля легкомыслия, новые знакомства. Совершенно случайные, прошу отметить. Все, как и положено.

– Я бы не лез в чужую душу. А непрошеная жалость – это вообще унизительно. Он теперь знаменитость, взрослый дракон. Ты уверена, что ему помощь нужна, тем более… хм… наша?

– Ни в чем я не уверена. Но видеть не могу, как он постоянно избегает жизни. Сам знаешь, это чревато.

Стефан тяжело вздохнул, взъерошил и без того лохматую голову.

– Амадо не согласится идти с нами.

– А мы с ним и не пойдем. Главное – подтолкнуть к действию. Дальше вся надежда на врожденную склонность к авантюризму и счастливую звезду.

– Он откажется.

– Мы с Мирабель все продумали: рабочая необходимость. – Я махнула в воздухе свернутым в рулон приказом с королевской печатью. – И мы проследим, чтобы «необходимость» не закончилась слишком быстро.

Мой муж закатил глаза и выдал, ни к кому не обращаясь:

– Боги, вот за что мне такое наказание?

– Карма, – вздохнула я. – Неизбежность воздаяния за прошлые ошибки. И потом, не поддержать Амадо было бы подло с нашей стороны.

– Ладно, – сдался Стеф. – Когда выезжать?

Международный фестиваль гномьей культуры и искусства встретил нас фейерверками, громом музыки, развеселыми хмельными криками, праздничными флажками и горами разнообразной снеди на открытых кухнях. Огромное поле было заставлено шатрами и сценами, повсюду кипела торговля, прилавки ломились от чудно отделанных игрушек, невиданных устройств и механизмов, забавной посуды, горного инвентаря и инструментов, а также вышитых салфеточек, кружев, украшений и прочей милой женской мишуры.

– Сколько тут народа! – уважительно присвистнул Стефан, разглядывая разношерстную толпу. – Ну что, пошли искать этого вашего артефактора, как там его?

– Грехем Колтис, – хмуро подсказал Амадо. – Гном, контрабандист, гений механических устройств. Думается мне, в подполье его искать надо, а не тут.

– Попытка не пытка.

Разумеется, бродили мы долго, а попутно слушали песни, дегустировали напитки, нахватались новостей, немного устали и слегка ошалели от масштаба мероприятия. Однако стоило нам найти одну-единственную свободную лавочку, как совсем рядом весело и заливисто заиграла музыка.

– О! Ирландские мотивы и тут в моде? – Я поднялась и протолкалась к небольшой круглой площадке, на которой расположились исполнители. Три бородатых гнома: один со скрипкой, второй с флейтой, у третьего в руках что-то вроде трещотки. Рядом лихо отплясывали две миловидные рыжеволосые гномьи девушки. Летели по ветру клетчатые зеленые юбки, широкие рукава блузок, красные ленты в волосах. Ножки, обутые в аккуратные туфельки на каблучках, выстукивали замысловатый ритм. Народ прихлопывал в такт, свистел одобрительно, а потом самые отчаянные зрители тоже присоединились к танцу.

Неожиданно сзади меня окликнул знакомый голос:

– Леди Хелен?

Я оглянулась – передо мной стояла княжна фейри. Легкое платье, перехваченное тонким поясом, сияло в лучах заходящего солнца оранжевым пламенем, радужные крылья рассыпали по земле цветные блики.

– Леди Одетта! – совершенно искренне обрадовалась я и обняла старую знакомую. – Откуда вы тут?

– Да вот. Сбежала от рабочей рутины, а то совсем грустно было.

– И правильно. – Я нагло подхватила ее под руку. – Нечего киснуть, когда кругом такой праздник. Пойдемте, я тут не одна. Думаю, моих спутников вы хорошо помните.

– Ох, – смутилась она, заметив Амадо. – Думаете, это уместно? Может, мне не рады будут?

– Пара минут. Но не поздороваться было бы вовсе не прилично.

Сначала Одетта смущалась и краснела, потом, поняв, что никто не собирается вспоминать проделки ее дяди, расслабилась и даже поведала нам кое-что о жизни своего княжества.

– У нас многое поменялось: я уговорила родителей пересмотреть торговую политику и заключить строительный контракт. Предложила гномам оборудовать у нас что-то вроде механического театра или парка развлечений. Ну, знаете, когда все ездит, крутится, музыка играет, как в заводной шкатулке, но посложнее и гораздо масштабней. Многие приезжают посмотреть на это чудо: туристы, любители романтики и ярких эмоций, везут детвору. Проект успешный, мне нравится с ним возиться, это лучше, чем работать на эльфов и трястись над пошлинами. А еще мне очень понравились гномьи танцы, – созналась она. – Они сложные, то огненные, то легкие, воздушные. Я даже выучила несколько, но никто из друзей моего интереса не разделяет, а искать партнера в толпе незнакомцев неловко.

– Незадача. – Я незаметно пнула Стефа и состроила ему большие глаза. – Я бы очень хотела посмотреть, как вы танцуете.