Социализм для джентльменов

В этом случае мы можем получить диктатуру пролетариата в том смысле, в каком это выражение употребляется русскими государственными людьми коммунистами. Для них диктатура значит обуздание демократии. Например, по всей России существуют избранные советы, но иногда случается так, что по какому-нибудь существенному вопросу 20 голосов подается за правительство, а 22 против него (при чем оппозиция состоит из социалистов-революционеров, меньшевиков, синдикалистов и других людей, в такой же мере ненавистных газете «Морнинг Пост», как и господствующие в России коммунисты). Правительство не говорит на это: «Ваша воля будет исполнена: глас большинства – есть глас Божий». Оно весьма быстро распускает этот совет и заявляет его избирателям, что пока они не изберут совета с преобладанием в нем большевиков, у них не будет никакого совета. Оно даже может обращаться с большинством, как с бунтовщиками. Британский демократ возмущается этим. Даже те, кто слишком циничен или слишком безразличен, чтобы возмущаться, говорит: «какая польза вообще иметь совет при подобных условиях». Но правители России возражают, что польза в том, что они знают, с кем имеют дело. Они таким образом узнают, в какую сторону склоняется общественное мнение и какие округа являются отсталыми и нуждаются в воспитании. Британский демократ в недоумении спрашивает, справедливо ли исключать оппозицию из правительственных учреждений. Русский государственный деятель отвечает, что они ведут классовую войну и что во время войны оппозиция является врагом. Их спрашивают далее, в праве ли они навязывать своей стране новые учреждения, пока они не убедили большинство населения в их необходимости. Они отвечают, что если бы ни одна политическая мера не проводилась без того, чтобы население понимало и требовало ее, никакая вообще политическая мера не могла бы быть проведена. Они добавляют, что всякая партия, как бы революционна она ни была в теории, великодушно отказывающаяся предпринять какое-либо действие, пока оно не будет поддержано конституционным большинством, очевидно, руководима лодырями (чтобы не сказать трусами и неспособными), прикрывающимися своими демократическими принципами, чтобы избежать неприятностей.

Я здесь не занимаюсь опровержением или защитой этих возражений. Я просто указываю на то, что они были сделаны и всегда будут делаться правительствами, которые обвиняются в отсутствии у них конституционных демократических мандатов или в лишении прав тех людей или классов, на чью поддержку они не могут рассчитывать. Если то, что совершенно неправильно называют классовой борьбой (ибо значительная часть пролетариата так же паразитична, как и работодатели-собственники, и будет голосовать и бороться за них), будет вызвано в Англии неправильными действиями правительства или какой-нибудь катастрофой, происходящей вне его воли, пусть никто не думает, что борющиеся стороны проявят больше уважения к демократии, чем русские коммунисты, ирландская республиканская армия, британская оккупация Египта, Дублинский замок, или любое правительство в военное время. Демократы, как и в Европе, будут инертны; они будут собирать митинги и клеймить обе стороны как тиранов и убийц; а воюющие стороны будут сажать их в тюрьму, когда они станут слишком беспокойными, – чтобы можно было не обращать на них внимания. Демократам придется утешаться мыслью, что в конце концов ни одно правительство не может удержаться без известного минимума общественного одобрения, заключающемся в крайнем случае в признании, что всякое другое правительство было бы хуже.