Социализм для джентльменов

К этому нечего прибавить, пока не будет признано, что не может быть жизни без выполнения долга природе и что нет свободы вне беспристрастного распределения работы и принудительного ее исполнения. Долг природе нельзя рассматривать, как коммерческий долг, платеж по которому один человек может взять на себя за другого, подобно платежу по векселю. Это личный долг, который может быть погашен только тем индивидуумом, который сделал его. Если кто скажет: «Мой дед работал за шестерых», – ответ должен быть: «Превзойди своего деда и поработай за семерых. Таким образом, мир выиграет от твоего существования, так же как он выиграл от существования твоего деда; и ты не испортишь его доброго дела праздностью»… А если кто скажет: «Мой дед владел собственностью, которой хватило бы на тысячу», то трудно ответить словами такому безнадежному глупцу; разве только поставить его к ближайшей стенке и предложить ему, внимательно присмотревшись к полдюжине наведенных на него винтовок, решить, серьезно или нет он собирается следовать примеру своего деда. Во всяком случае нечто подобное случится, если так называемая диктатура пролетариата станет совершившимся фактом здесь, как в России.

При введении всеобщей принудительной общественной службы, сопротивление другим мерам, связанным с социализмом, сделалось бы не только бесцельным, но и вредным для самих сопротивляющихся. Точно так же, как бедный землевладелец в большинстве случаев является плохим землевладельцем, а бедный предприниматель очень плохим предпринимателем, так и находящееся в стесненных обстоятельствах, несовершенное, бедное, борющееся с врагами социалистическое государство сделало бы жизнь своих членов гораздо менее приятной, чем мощное и процветающее. В настоящее время богатый собственник вовсе не свободен от забот: его прислуга, дома, помещение капиталов, его арендаторы причиняют ему много беспокойства; но он примиряется с этим отчасти потому, что он так же мало виноват в своем богатстве, как бедняк в своей бедности, но главным образом, конечно, потому, что к его услугам роскошь, прислуга, развлечения и фешенебельное общество, и он может до известной степени делать, что хочет, даже если ему нравится ничего не делать. Но если бы его слуги были призваны на принудительную гражданскую службу, и он сам вместе с ними, какая польза была бы ему от его дворянских грамот и акций? Возможность держать богатый дом исчезает вместе с прислугой; и даже если бы государство поручило ему управление его собственным имением, – как это, вероятно, и случится, если он был в прошлом хорошим хозяином, а не передавал своего имения разным управляющим, приказчикам и поверенным, – он, «законный владелец», оказался бы не в лучшем положении, чем какой-нибудь главный лесничий или другой ответственный чиновник на службе у государства. Ему не было бы никакого смысла оказывать малейшее сопротивление переходу его прав собственности в руки государства, и даже наоборот, – так как: чем богаче государство, тем больше был бы доход, распределяемый между его членами, и тем короче был бы период жизни, посвящаемый принудительному труду, – он стал бы рассматривать право личной собственности, как попытку навязать ему, без всякого эквивалента, ответственность и обязанности, от которых более счастливые его сограждане были бы избавлены. При таких обстоятельствах люди стремились бы к титулам, чинам, славе и всяким не материальным отличиям, а также к изысканным предметам личного употребления; но, конечно, они не стали бы цепляться за право собственности; а так как социалистическое государство не скупилось бы на моральные отличия и прославление гражданских доблестей и позволяло бы своим гражданам умножать изысканные предметы для личного пользования, то их честолюбие и жажда приобретения получали бы полное удовлетворение. Сохранилась бы также привилегия благородства. Человек, с избытком выплачивающий свой долг природе и этим улучшающий положение своей родины, считался бы джентльменом в противоположность так называемому джентльмену капитализма, который оставляет свою страну беднее, чем она была до него, и гордится таким грабежом.