Социализм. История благих намерений

Таким образом, казнить в КНДР могли и могут за абсолютно любой проступок, который можно расценивать как нелояльность социалистической партии и ее руководству, причем широко применяется практика репрессирования не только самого «врага народа», но и всей его семьи («членов семьи врага народа», это имело место и в СССР при Сталине). Расстрелы применялись и продолжают применяться к тем, кто пытается сбежать из лагеря или страны (которая, впрочем, уже стала одним сплошным лагерем) и даже иностранцев, совершивших какой-то нелепый проступок. Из последних резонансных случаев можно вспомнить приговоренного к казни за кражу агитационного плаката из отеля американского студента Отто Уормбира, впавшего в кому в корейской тюрьме и возвращенного в таком состоянии в США. Не выходя из комы, Отто умер спустя шесть дней.

Нынешний руководитель КНДР Ким Чен Ын славится своей страстью к казням. Попали под смертную казнь замминистра вооруженных сил Ким Чхоль (2012 г.), дядя Ким Чен Ына Чан Сон Тхек и вся его семья (2013 г.), тетя Ким Гён Хи (2014 г.), министр общественной безопасности О Сон Хон (2014 г.), министр обороны Хен Ен Чхоль (2015 г,). Сколько казнено простых людей – неизвестно. Согласно южнокорейским исследованиям, с 2000 по 2013 г. было публично расстреляно 1382 человека [459]. Эти данные основаны на интервью с северокорейскими перебежчиками и подтверждаются свидетелями.

Последней социалистической страной, которую мы проанализируем в этой главе на предмет использования смертной казни, будет Третий рейх. Просуществовав всего 12 лет (с 1933 по 1945 г.), национал-социалистический режим успел привести в исполнение огромное количество судебных и внесудебных казней, в том числе против своих собственных сторонников. Получить пулю в лоб или лезвие гильотины на шею официально можно было за измену государству и пособничество или подстрекательство к ней, за публикации или риторику, несовместимую с идеалами режима, за похищение, саботаж, шпионаж, дезертирство, мародерство, поджог, использование зарубежных радиопередач, покушение или убийство должностного лица и т. д. Фактически же режим мог расправляться с противниками как угодно, ведь не было институтов, которые бы ограничивали всевластие партии. Например, 30 июня 1934 г. произошла известная «Ночь длинных ножей», когда нацисты расправились с собственными сопартийцами из-за подозрений в их нелояльности. По словам Гитлера, был расстрелян 61 человек, еще 13 человек погибли при сопротивлении аресту и трое покончили с собой – всего 77 имен, которые лидер нацистов назвал в своей речи в Рейхстаге 13 июля. Однако в документах Нюрнбергского трибунала указано 150–200 жертв «Ночи длинных ножей».

В остальное время к смерти приговаривал военный трибунал, специальные суды на оккупированных территориях, гестапо в своих застенках, либо т. н. «Народный суд» (Volksgerichtshof) – это не считая казней, которые регулярно совершались в концентрационных лагерях во время войны в отношении тех, кому суд, по нацистским представлениям, вообще не был положен, и политики целенаправленного истребления целых народов. Разумеется, Volksgerichtshof был лишь пародией на суд и руководствовался не правом, а идеологически обусловленными представлениями о морали – что вообще типично для социалистической законности. Никакой защиты у обвиняемого, объективного расследования его вины и возможности ознакомиться с делом не было, как не имелось возможности обжаловать решение «суда». «Народным судом» было вынесено 5200 смертных приговоров всего за 12 лет его существования [426]. Еще 15 тыс. было расстреляно по решению полевых судов на основании рассмотрения 35 тыс. дел о дезертирстве [409]. О миллионах жертв национал-социалистов, убитых в концлагерях, мы уже говорили в предыдущей главе.

* * *

Чем было обусловлено такое увлечение социалистов смертными приговорами? Найти ответ на этот вопрос можно у самих исполнителей такой политики – они придавали смертной казни куда большее значение, чем законодатели и политики других политических взглядов. Много характерных высказываний большевистских лидеров мы приводили в главе о красном терроре во второй части книги. Здесь постараемся не акцентировать внимание исключительно на российских социалистах.

Вспомним высказывание Ленина, приводимое Львом Троцким в его работе «О Ленине», сомневаться в достоверности которого нет никаких причин: «Как же можно совершить революцию без расстрелов? Неужели же вы думаете справиться со всеми врагами, обезоружив себя? Какие еще есть меры репрессии? Тюремное заключение? Кто ему придает значение во время гражданской войны, когда каждая сторона надеется победить?» Это было сказано в то время, когда его сопартийцы обсуждали отмену смертной казни, введенной Керенским после Февральской революции.