Социализм. История благих намерений

Щедрость Советского Союза и личные убеждения Фиделя Кастро позволили достигнуть некоторых успехов в социальной сфере. Есть мнение, что социалисты на Кубе значительно повысили уровень образования, однако на самом деле грамотность до революции 1959 г. уже составляла 75 %, а после революции многие деятели науки и искусства покинули страну. В действительности реально значимым достижением было здравоохранение. Благодаря непропорционально большим расходам на эту сферу удалось добиться средней продолжительности жизни в 70 лет к концу 1970-х гг., снизить смертность среди новорожденных до 20 на 1000 младенцев к началу 1980-х и обеспечить страну очень высоким количеством дипломированных врачей на 100 тыс. населения – 591 [36, с. 427]. Однако здесь не следует преувеличивать масштабы успеха – кубинская медицина отсталая и нетехнологичная, на Кубе нет современных аппаратов диагностики заболеваний и имеют место трудности с лекарствами, поэтому упор сделан на профилактику болезней.

В бытовом отношении кубинцы одинаково бедны. При Батисте была безработица до 25–30 %, но при этом средняя зарплата в табачной индустрии в 1957–1958 гг. достигала 325 долларов по тогдашнему курсу, а страна по зарплатам находилась в тридцатке самых развитых в мире [317]. После революции ничего подобного уже не наблюдалось и не наблюдается по сей день. Если борьба с неравенством заключалась в том, чтобы сделать всех равным, пусть и в нищете, то эта задача кубинскими социалистами выполнена прекрасно. В 2017 г. зарплата работников сахарной промышленности составляла 40 долларов США, а средняя зарплата – всего 30 долларов [339]. И это при том, что до 2000-х гг. в стране было еще хуже, так как после распада Советского блока Куба лишилась своих старых рынков сбыта. В начале XXI в. Кубе повезло в сотрудничестве с социалистической Венесуэлой, которая начала поставки нефти с существенной скидкой и даже частично бесплатно в обмен на обучение в Венесуэле врачей и медицинские консультации для населения. Нефть же кубинский режим затем перепродавал.

В 2010 г. на фоне продолжения экономического кризиса в стране социалисты пошли на небольшое смягчение своего отношения к частной деятельности. Были разрешены небольшие частные услуги в 127 видах деятельности, прежде всего рассчитанных на обслуживание туристов. К 2020 г. в частном секторе работало уже 600 тыс. человек, или 13 % трудоспособного населения острова, – почти все в туристической отрасли. Индустрия туризма после долгих лет снова стала основой кубинской экономики в XXI столетии. Однако пандемия коронавируса повлекла за собой сокращение туристов на 95,5 %, что привело к полномасштабному кризису и массовым протестам в июле 2021 г. из-за нехватки продовольствия и медикаментов в стране. Это не первый после 1991 г. протест – в 1994 г. также проходили спонтанные многотысячные выступления населения под лозунгами «Куба – да, Кастро – нет!». Причина была та же – дефицит продуктов питания и лекарств. Однако в этот раз социалистический режим наконец выучил некоторые уроки. После спада протестов было объявлено о расширении списка разрешенной частной деятельности со 127 до более чем 2000 ее видов, включая не только малый, но и средний бизнес с количеством работников до ста человек. Вероятнее всего, это коренной перелом в политике кубинского социализма. Таким образом, социалисты приходят к тому, с чего Куба и начинала (причем весьма успешно), – с туризма. Вопрос, однако, заключается в том, зачем был нужен этот эксперимент с построением рая на Земле, если приводит он всегда не к раю, а к нищете.

* * *

Эту главу мы закончим описанием эксперимента, который просуществовал, к счастью, довольно недолго и окончился крахом и унижением целого народа – попыткой построить национальный немарксистский социализм в Германии. В начале 1930-х гг. Германия находилась в тяжелом экономическом положении. К началу этого десятилетия ситуация в медленно восстанавливающейся от войны и выплачивающей репарации стране усугубилась принятым в США протекционистским законом Смута-Хоули (The Smoot-Hawley Tariff Act), который запустил ответную реакцию в европейских странах. Для экспортно ориентированной и нуждающейся в валюте Германии такой поворот событий был совсем не к месту. Еще хуже стало после проведения девальвации в Великобритании и США, что ударило по конкурентоспособности немецкого экспорта. А германцам валюта была нужна не только для сохранения платежеспособности, но и для восстановления военной мощи, для закупок необходимой стране стали, нефти и других материалов. Во многом именно сложная экономическая ситуация в стране помогла национал-социалистам постепенно узурпировать власть в 1932–1933 гг.