Социальный порядок в контексте современности: проблемы существования и развития

Залогом успешного продвижения массового общества является «функциональная рациональность», сводившаяся к выбору наиболее эффективных средств достижения как индивидуальных, так и коллективных целей. Рациональность не является изобретением ХХ века, однако именно в этот век рациональность становится абсолютно доминирующим стилем мышления и действия, который пронизывает не только социальную организацию, но также мир повседневности.

В первую половину ХХ века получают развитие такие социальные теории, как функционализм, структурализм, органицизм. Не утрачивают своего значения труды К. Маркса и М. Вебера. На первый план в трактовках социального порядка выходят такие понятия, как структура, функция, организм, действие.

К середине ХХ века мир вступил в индустриальную фазу. Индустриальное общество, прежде всего, основывалось на массовом производстве, массовом распределении, массовом распространении культурных стандартов. Во всех промышленных странах – от США до Японии – до недавнего времени ценилось то, что можно назвать унификацией, единообразием. Тиражированный продукт стоит дешевле. Индустриальные структуры, учитывая это, стремились к массовому производству и распределению.

Безусловно, машины лишают людей индивидуальности, а индустриальные технологии парадоксальным образом вносят рутинность во все сферы общественной жизни. Социальный порядок индустриальной эпохи является стандартизированным порядком. Миллионы людей подчиняются единым индустриальным ритмам, осуществляют схожую технологическую работу «по инструкции», синхронно включаются в работу, синхронно обедают, синхронно покидают свои рабочие места. Затем одновременно возвращаются с работы, смотрят одни и те же телепередачи, что и их соседи.

Люди привыкли к единообразным действиям, привычкам, одинаково одеваться, проводить досуг. Даже мысли и эмоции людей становятся стандартизированными и натренированными, «как у всех».

В эпоху постмодерна, по мнению многих ученых, человечество переходит к новой технологической революции. На смену индустриальной приходит новая эпоха, ведущая к созданию сверхиндустриальной глобальной цивилизации. Признаки новой цивилизации сегодня для многих очевидны. Главным ресурсом новой эпохи является информационный капитал, знания. Капитал и труд как основа индустриального общества уступают место информации и знанию в информационном обществе. Речь идет об особом типе знаний, «вмонтированном» в структуры организации.

Меняются сами принципы организации. Взамен иерархических структур управления индустриальной стадии во второй половине ХХ века возникают ситуативные, «матричные», сетевые способы управления. Новый тип управления осуществляется силами временных и мобильных коллективов, рабочих групп. Такие группы собираются исключительно для решения конкретных задач или «по случаю» в определенном месте (флеш-моб). Такие «кочевые» группы не нуждаются в корпоративной солидарности, в особых идентифицирующих практиках. Они создают собственные ландшафты, собственные этосы.

Наряду с ослаблением влияния традиционных религий происходит окончательное разрушение больших идеологических доктрин. Последняя такая доктрина была фактически уничтожена в начале девяностых годов ХХ века. Речь, разумеется, идет о советской версии коммунистической доктрины.

В условиях фантастического ускорения общественной жизни прежние формы и способы трансляции социального опыта оказались несостоятельными. Применимо к ситуации постмодерна можно говорить не столько о новой парадигме социального порядка, сколько о его мультипарадигмальности, т. е. множественности подходов к пониманию и интерпретации социальных порядков. Более того, само понятие социального порядка многими ставится «под вопрос». Это связано с «размыванием» самого понятия общества, которое утрачивает пространственную и временную определенность.

Современная общественная мысль рассматривает социальный порядок в контексте изучения так называемого сетевого общества. Данное понятие связывается, прежде всего, с именем М. Кастельса, который концептуализировал данное понятие. По сути, речь идет о принципиально новом уровне социальной организации, комплексности, имеющей мало общего с социальными организациями эпохи модернизма. Новый тип организации общественной жизни характеризуется такими чертами, как практически бесконечное, ничем не сдерживаемое разнообразие форм и способов общественной и индивидуальной жизни; децентрализация; неопределённость, эмерджентность; фрагментарность, изменчивость, контекстуальность.