Социология публичной жизни

Формулируя заключительные выводы этой части наших умозаключений, можно сказать, что связи между структурами и действенной субъектностью являются не только взаимными, но и симбиотическими. Ибо структуры – что стоит еще раз подчеркнуть – как формируют в какой-то степени человеческую деятельность, так и сами формируются этой деятельностью. «Нет ни действенных субъектов без структуры, ни структуры без действенных субъектов», – утверждает Штомпка (Sztompka, 1991: 92). То, что мы способны эмпирически наблюдать, не столько является результатом интеракций между структурой и субъектностью (поскольку они попросту не существуют отделенными одна от другой), сколько скорее «субъектно-структурная действительность в ее внутреннем имманентном единстве появляется в разнообразных пермутациях (перестановках, комбинациях), в разнородных сочетаниях субъектных и структурных компонент, которые совокупно и создают социальные события».

Для действующего актора разные аспекты структур служат своеобразной референтной системой соотнесений и отсчета, благодаря которым он не только ориентирует свое действие, но также модифицирует его или отказывается от его осуществления. Преодоление этой системы отсчета ведет к инновационным действиям и наблюдается в тех случаях, когда общественный порядок деградирует настолько, что искушение оспорить его и поставить под сомнение становится сильнее, чем инерция рутинных действий (Chajewski, 2005, passim). Если же актор не переступает через эту систему отсчета, то у него появляются рутинные, безрефлексивные, привычные действия, которые ведут к репродуцированию данной референтной системы отсчета и соотнесений, а как следствие – и социальной структуры тоже. Поэтому Хейс (Hays, 1994: 63–64) предложила проводить различие между действенной субъектностью, которая репродуцирует структуры (и выражается в привычных, рутинных действиях), и такой действенной субъектностью, которая их преобразует (и выражается в инновационных действиях). Привычные действия и рутинная практика, естественно, заполняют наибольшую часть повседневной жизни действенных субъектов, но не заполняют ее целиком. И как раз от этого «остатка», изменяющегося в разных исторических контекстах и на разных уровнях структуры, зависит перевес или полное преобладание действенной субъектности над структурными обусловленностями. Именно указанному «остатку» действий разнообразных действенных субъектов мы обязаны как изменениями общественного порядка (а в этих рамках также изменениями социальных структур) и гражданскими инициативами, меняющими форму публичной жизни, так и научными открытиями или же ломкой общепринятых условностей и конвенций в художественном творчестве.

В тех исследованиях, где анализируется детерминированность действий всякого актора существующей социальной структурой, принимается, как правило, предположение, что влияние структуры представляет собой постоянную величину. Однако Эмирбайер и Мише не без оснований аргументируют, что эта исходная предпосылка является по меньшей мере спорной, если не ошибочной. Есть смысл познакомиться с их аргументацией, так как она позволяет увидеть симбиотическую связь между субъектностью и структурой под углом, существенным с точки зрения динамики общественной жизни вообще, а особенно динамики публичной жизни.