Социология власти. Теория и опыт эмпирического исследования власти в городских сообществах

Кауфман и Джонс, являющиеся первыми и, пожалуй, наиболее суровыми критиками Хантера, также убеждены, что «власть в Региональном городе более диффузная, чем это следует из его анализа»[275]. Они указывают, что властные возможности выделенной им группы лидеров на самом деле ограничены влиянием других групп, с которыми ей приходится договариваться и торговаться. Они приводят пример, описанный самим Хантером, когда в ситуации конфликта с представителями черного населения[276] они «вынуждены были пойти на уступки» [Hunter, 1953: 222]. Хантер, по мнению критиков, недооценил ресурсы влияния лидеров второго эшелона и профессионалов, хотя сам же отметил, что последние даже чаще инициировали те или иные действия или решения, чем лидеры [Ibid.: 222]. Получается, что лидеры Атланты часто оказываются в зависимости от профессионалов и лидеров второго уровня, которые «не только реально принимают важные социальные решения, но также имеют возможность использовать свои технические компетенции в политическом торге» [Kaufman, Jones, 1954: 208–209].

С точки зрения соперничества между плюралистической и элитистской парадигмами эти обвинения очень серьезны, поскольку именно вопрос о единстве правящей группы является центральным моментом спора между ними. Если между лидерами нет единства по важным аспектам политики, то в таком случае политическая структура представляет собой скорее временные и меняющиеся коалиции и фракции, чем постоянное разделение на высший и низший классы. В такой системе вопросы решаются в процессе столкновения противоборствующих сил, каждая из которых получает поддержку со стороны нескольких лидеров, группы управленцев среднего уровня и части граждан. Фактически Хантеру указывают на то, что он не только использовал сомнительную методологию, но и не смог отрицать наличия группового (плюралистического) элемента в политике.

Наконец, критики обратили внимание на то, что в своих объяснениях власти Хантер уделил мало внимания политическим институтам, что, по их мнению, и способствовало недооценке роли лиц, занимавших формальные позиции в структурах местной публичной власти. В частности, Кауфман и Джонс отметили, что в исследовании не был должным образом учтен партийный фактор, который обычно способствует большей открытости процесса принятия решений [Kaufman, Jones, 1954:210], а Волфинджер посчитал, что Хантер не различает публичной и частной сфер власти, а потому выявление «лидеров деревенских клубов» не имеет существенного научного значения [Wolfmger 1960: 638–640].

Эту и другую критику разделяют отнюдь не все исследователи, и нам она также представляется не бесспорной[277]. Хантера также критиковали за то, что он не увязывал рассмотрение структуры власти с вопросом о влиянии общественного мнения (может быть, элита в своих решениях просто следовала общественному мнению, а не навязывала свою волю?), пренебрег ролью политических организаций, не всегда четко определял понятия (в том числе и фактически введенное им понятие «структура власти в сообществе») и конкретные эмпирические параметры, верифицирующие те или иные гипотезы. Марксисты, которые, на первый взгляд, могли бы стать «союзниками» Хантера в (пессимистических) оценках состояния американской демократии, посчитали, что его исследование «слишком индивидуалистическое и недостаточно структурное»: он слишком много внимания уделил персоналиям и слишком мало – институтам и структурам; поэтому складывается впечатление, что властью обладают отдельные люди, хотя на самом деле она заключена в социальных институтах и классовых отношениях [Tronstine, Christensen, 1982: 30].

Сам Хантер на критику практически не реагировал. В предисловии к книге 1980 г. он объяснил свое нежелание отвечать отдельным критикам тем, что академические аргументы оказались «сравнительно бесплодными, убеждающими очень немногих»[278]. Лучшим ответом критикам он посчитал внесение соответствующих корректив в последующих работах. Кроме того, на критику в его адрес, как он полагал, уже ответили другие исследователи [Hunter, 1980: xi-xii].

Так или иначе, хантеровский метод получил широкое распространение среди исследователей и в ряде аспектов был существенно модернизирован, что позволило снять некоторые из обвинений в его адрес. Кроме того, необходимость преодоления (или, по крайней мере, минимизации) указанных недостатков и проблем побудила многих исследователей использовать репутационный метод лишь в качестве интродукции, первого этапа в изучении структуры власти в социуме, комбинируя его с другими методами. Впоследствии идея о целесообразности строить исследование на сочетании методов фактически стала общепринятой. Что касается Хантера, то он, как отмечалось, уже использовал в своем исследовании элементы комбинированного анализа.