Соцветие Лилии (СИ)

В конечном счёте я оказалась права. Отец вызвал меня в воскресенье в кабинет, посмотрел на меня, повздыхал и дал своё согласие. И на раннюю сдачу экзаменов, и на ученичество.

— Не обижайся, солнышко, но я должен был проверить серьёзность твоих намерений, — пожал плечами отец, едва заметно улыбаясь. — А то вдруг это всего лишь блажь, а в конечном счёте ты — расстроенная своими неудачами и потерянная — обвиняла бы во всём нас. Этого я совсем не хотел.

Естественно, я его понимала. Такая забота высоко ценится, на самом-то деле. А потому оставалось только улыбнуться, обнять и сказать, что понимаю и даже преисполнена благодарности. С этого дня занятия стали чуть более терпимыми, мне не приходилось читать и махать палочкой в режиме нон-стоп. Впрочем, менее требовательными Мастера не стали, а потому занятия по остальным предметам казались мне чуть ли не отдыхом. На Зельях можно было просто молчать, так что уже охрипшее горло отдыхало, и варить что-то, на Рунах мы очень много писали, разбирая различные рунные цепочки и начиная практически с основ. Мне хотелось за месяц пройти чуть ли не весь первый курс, преподаватель качал головой, но стабильно снабжал меня нужной дополнительной литературой и подсказками. Следующим планируемым мной Мастерством стояли Руны, так что познания мне нужны были действительно глубокие. Именно поэтому я частенько засыпала прямо над старыми фолиантами, на утро всё равно оказываясь в собственной постели, куда меня заботливо переносила домовушка.

К концу месяца я была вымотана как морально, так и физически. Впрочем, оно того стоило: оба Мастера оставили адреса, наказав писать им об успехах, и достаточно убористый список литературы. Некоторые книги я видела в Публичной Библиотеке Нарбонны, так что у меня появлялся лишний повод для поездки в этот город. Остальные преподаватели сдержанно хвалили, просили не надрываться и замечали, что контракт подписан на несколько лет вперёд, так что подобные экзекуции ждут меня на каждых каникулах. К тому же, как только начинался учебный год, раз в две недели данный ими список литературы должен будет обновляться. Так что меня так же предупредили, что связь будет вестись через сов. Ответ на эти письма строчить не обязательно, но вот если появятся вопросы — писать можно и нужно, так что они будут ждать.

Счастлива ли я была? До умопомрачения. Программа третьего курса по этим предметам была уже пройдена, причём в достаточно углубленном варианте. Мне оставалось только оттачивать своё мастерство, разбирая каждую тему более подробно. Но это уже постепенно и с данной мне литературой. В любом случае, эссе у меня уже были практически готовы, если не по всем темам, то по многим: учителя гоняли так, что мама не горюй.

Но не стоит думать, что я была прямо-таки каким-то вундеркиндом. Каждый волшебник, который действительно захотел бы учиться — я говорю действительно захотел бы, подразумевая, что это желание пришло осознанно и не было никем навязано — то школьные семь лет обучения можно было усвоить за два-три года. Но, учитывая то, что мне приходилось сидеть на занятиях, которые были устроены по принципу «объясняем до того, как самый тупой поймёт», я вполне себе могла уложиться в пять отпущенных мне лет, в конце сдав экзамены, как я предполагала, на отлично. Так что какого-то пиетета перед собой требовать было глупо. Я всё так же оставалась Лилией Каркаровой, в прошлом Лили Эванс, которая для остальных была не по годам умной, а для родителей грозила навсегда остаться маленьким ребёнком. Ничего не изменилось, и рассчитывать на какие-то метаморфозы не приходилось.

Поговорив с родителями, я исподволь склонила их к поездке в Нарбонну. Нана повздыхала, поохала, но всё-таки согласилась: она скучала по своим тамошним друзьям, да и погода на побережье Франции была намного лучше, чем здесь, на Туманном Альбионе. Так что сборы заняли всего сутки, и утром пятого августа мы отправились международным портключом, призванным доставить нас прямо на порог нашего домика в волшебном городке.

***

Можно сказать, я была счастлива. Причём целиком и полностью, буквально до чёртиков. Игорь и Нана пропадали каждый день на каких-то обедах-приёмах-ужинах-раутах, в то время как я могла спокойно брать книги из домашней — или же Публичной — библиотеки, прихватывать с собой клетчатый плед и идти на уже облюбованное место.

В первые два дня было тихо. Ни Птолемеи, ни Эмануэля не наблюдалось. Впрочем, отсутствие второго меня даже немного радовало: какая могла быть учёба, когда на горизонте появлялся интересующий меня человек? Он мог дать намного больше знаний, чем книги, которые я держала сейчас в руках, и этого было не отнять, это привлекало и, надо сказать, не шуточно так отвлекало. Так что я была рада, сидя на своём личном проклятом пляже, расположившись на тёплом песке, который кончался только в нескольких местах галькой, чаще всего уходя глубоко под воду всё тем же рыхлым и мягким ковром, и читая. Изредка гоняла домовушку домой за перекусом, возвращаясь зачастую домой только под вечер.