Сотворение любви (ЛП)

Зажглось освещение на церковных колокольнях неподалеку. В одной из квартир, которые видны с террасы, включен телевизор. Под этими крышами, среди этих стен, скрывающих большинство людей в своих кельях, сидят миллионы и смотрят фильмы. Есть нечто ужасающее: в нескольких метрах друг от друга множество людей в одной клетке – неподвижные, сосредоточенные, забытые. Звезды, цепляющиеся одна за другую... И молчание в трубке, словно взвешиваются все за и против.

- Мне это кажется неплохой идеей, – говорит она, наконец. – Когда пожелаешь. Что, если завтра после работы?

- Идет.

- А что ты скажешь жене?

- Она ушла.

- Ты хочешь сказать, что вы разошлись?

- Да, думаю, именно это я и хочу сказать. Мы уже не живем вместе.

- Клара об этом не знала?

- Это случилось так недавно, что у Клары просто не было времени узнать об этом.

- Бедняжка, тоже не повезло.

- Не волнуйся, я в порядке.

- Это я о Кларе. Ладно, тогда около девяти?

Мне нужно будет что-то поменять в своей квартире, чтобы создавалось впечатление того, что до недавнего времени здесь жила женщина. Даже если бы она забрала свои вещи, все равно остались бы какие-то ее следы: фотографии, воспоминания, косметика, использованная зубная щетка. Но не так-то легко превратить квартиру одиночки в совместное жилище. К счастью, теперь почти ни у кого нет альбомов с фотографиями, ничего такого, в чем копошишься, чтобы встретиться с воспоминаниями о свадьбе или с призрачными двойниками собственного лица и улыбки. Я всегда терпеть не мог альбомы с фотографиями. На фотографиях люди стараются выглядеть более счастливыми, чем есть на самом деле. Ведь мы фотографируемся только на праздниках, вечеринках, по случаю торжеств, на которых мы находимся вместе с друзьями, или же в путешествии. Впрочем, фотографируемся мы даже в те моменты, когда не так уж и счастливы, но нас ставят перед объективом, и мы вынуждены улыбаться, крепче и сильнее обниматься с теми, кто рядом, изображая чувства. Запечатлеть на пленке нужно было бы печальные моменты жизни, говоря “подожди, не двигайся” вот этой, плачущей из-за нас, женщине, или той, что нас оскорбляет, не получая от нас того, что кажется ей необходимым. Нужно фотографировать нас в тот момент, когда мы врем, или стискиваем челюсти, чтобы не высказать то, что думаем, или презрительным жестом выражаем то, в чем нам так трудно признаться словами. Думаю, что эти альбомы или коллекции фотографий, сохраненные в наших компьютерах, компенсируют неправильную работу нашей памяти, ведь память чаще всего хранит боль, душевные травмы, неудачи и разочарования, то, чего мы не добились, те ситуации, на которые мы реагировали не так, как хотели бы.

Но моя квартира – это жилище человека, который очень долгое время живет один, и ко

всему прочему, у него нет детей. Поэтому нигде не висят детские рисунки машин, войн, семьи, нет этих безвкусных сердечек, которые дети должны делать в школе ко дню отца, или матери. Разумеется, нет и фотографий детей, выражающих свое счастье щербатой улыбкой или ныряющих в бассейн на школьных соревнованиях. Здесь живет человек, увлекающийся чтением, смотрящий телевизор, когда тот работает; человек, у которого ноутбук в спальне и настольный компьютер в кабинете; человек, пьющий бурбон, вино, и пивко; курильщик, чей дом не пропах сигаретным дымом, потому что им заведено необычное правило – всегда выходить курить на террасу. Под зонтиком и в перчатках, если дождливо или идет снег. Он счастлив предаться этим ночным перерывам, созерцая ночь, которая, кажется, всегда освещена для него, пока он курит сигарету. Ему нравится думать, что все огни гаснут, когда он снова спускается в гостиную. Его дом не украшен многочисленными безделушками, напоминающими о путешествиях, за исключением коллекции черно-белых фотографий – снимков джазовых музыкантов, и пары современных гравюр. И что же, он не путешествует? Никогда не покидает свой маленький мирок для того, чтобы расширить кругозор, свое познание мира или, по крайней мере, самого себя? Верно, не покидает. И не существует никаких материальных следов. Вполне возможно, что едва ли не самыми первыми словами, сказанными мне Кариной после того, как она войдет в эту квартиру, будут: “Клара говорила, что ты почти никогда никуда не ходил.” И не покажется ли мне странным, что она произнесла это, разглядывая мои вещи и то место, в котором я живу, связывая меня с человеком, коим я не являюсь, но с которым, вероятно, разделяю какие-то привычки и черты?

Хосе Мануэль не учинил мне разнос, когда на следующее утро я позвонил ему, чтобы попросить два выходных. Он сопит в трубку, тяжело вздыхает, обращая этим мое внимание на то, как трудно ему обходиться без меня:

- Конечно, если тебе необходимо, оставайся дома, но два дня – это предел. Хотя, лучше тебе было бы выйти из дома и занять голову другими делами. В любом случае, мозги у тебя не варят, ну, ты понимаешь, что я хочу сказать.