Soul on Fire (СИ)

После школы к Кэрри всегда кто-то приходит, потому что у нее уютно, мило, и вообще это самый лучший дом, который можно представить. Все обожают собираться у нее, пить кофе, заказывать еду, и гостей никогда нельзя выгнать. Вечером мама приходит домой и негодует — ее друзья опять все съели и выпили, но на следующий день все повторяется.

Лучшая подруга рассказывает о своем свидании, пока Кэрри варит кофе. Фоном включен телевизор, и Кэрри слушает новости, потому что, вообще-то, она рассказывает это в третий раз. Звонит ее телефон, и утомительный рассказ обрывается.

— Да. — Она говорит в трубку: — Я у Кэрри. — Они обмениваются взглядами. — Спроси у нее.

Она подставляет телефон к уху, но Кэрри еще не знает, кто звонит. Лучшая подруга шепчет:

— Я не смогу отказать. — Но вид у нее совсем не сочувствующий, скорее, радостный.

Голос Юнги в телефоне говорит:

— Привет. Слушай, я забегу к тебе ненадолго? Чтобы домой не ехать.

Лучшая подруга пытается сдержать смех — будто подавилась, а Кэрри смотрит на нее и говорит:

— Ладно.

Кэрри тоже не сможет отказать. Какая неудача быть милой и чуткой. Плохим людям живется легче.

— Человек и так уже не знает, как к тебе подступиться, — говорит подружка, потому что Кэрри недовольно стучит пальцами по столу. — Давай хотя бы сейчас посидим спокойно.

— Мне уже достаточно наших телефонных разговоров, дорогая. Когда я беру трубку, чтобы позвонить, он уже звонит, понимаешь? Это слишком. Меня это пугает.

Конец фразы не слышно, потому что подруга восторженно кричит и хлопает в ладоши, повторяя только, как это мило. Королева положения, профессиональная сводница чувствует себя лучше всех. По крайней мере, лучше, чем чувствует себя Кэрри. Кэрри, загнанная в угол, в ловушке у себя дома. Она нервно ищет чистую кружку. Другие подружки уже ушли, но испачкали всю посуду.

— Мне не нужно, чтобы он стоял возле моих дверей.

— Ты не убежишь. Ты не спрячешься, дорогая. — С умным видом размахивает указательным пальцем. — Оно тебя настигнет.

— Оно — это что? Мин Юнги? — кисло говорит Кэрри, встав спиной.

— Предназначение, — отвечает, довольная собой.

— Скорее уж рок.

Кэрри специально шумит блендером и считает до десяти на японском. Считает, чтобы успокоиться и чтобы смесь не получилась слишком жидкой. Кэрри специально шумит блендером, но подруга все равно кричит:

— Я смотрела по телевизору передачу про соулмейтов. А еще я отправила ваши даты рождения астрологу. Дорогая, если не сейчас, то когда-то вы точно будете вместе!

Звонят в дверь — спустя десять минут Мин Юнги уже тут.

Вообще-то, Кэрри боится. Она так боится, что спустя вежливых полчаса говорит, что торопится. У нее курсы, музыкальная школа и парикмахер, а еще надо заехать в поликлинику и успеть убраться до прихода родителей. Повезло, что у Кэрри есть еще и собака, которую надо срочно вывести на улицу. Пес, кстати, на приход Мина Юнги никак не отреагировал, хотя, когда приходят другие посторонние, он лает и носится по дому.

Кэрри смотрит на Юнги из окна, а он смотрит на нее. Он смотрит и, наверное, не знает, что она его соулмейт.

Соулмейт — это когда все сталкивает вас друг с другом.

Five

Проблемы дополняют жизнь, поэтому Кэрри выходит из дома и сворачивает в другую сторону. Урок через пятнадцать минут, и через пятнадцать минут родители уйдут на работу. Кэрри прячется за углом и поджигает сигарету. Каждую ночь Кэрри ложится спать с мыслью — вот бы не проснуться. Вот бы не проснуться. Вот бы не проснуться. Но она просыпается. Просыпается и просыпается. Просыпается и просыпается.

Кэрри не идет в школу, и Мин Юнги не идет в школу тоже. Он так и пишет ей в сообщении:

«Ты в школе?».

Просто он понимает без слов. Читает мысли.

У него сегодня тоже плохое настроение, поэтому они идут гулять. Кэрри гулять не хочет — холодно, и скоро она может вернуться домой, но Юнги идти некуда, потому что он тоже притворяется, что он в школе.

Кэрри вынуждена придумывать темы для разговора, потому что Юнги молчит. Из него невозможно вытянуть и слово, и по нему кажется, что ему неприятно тут находиться. Но он все равно тут. Что на самом деле думает Мин Юнги?

На крыше никого нет; сюда сложно попасть, и все в школе. Юнги взял с собой поесть, потому что Кэрри не завтракает. Ненавидеть себя это когда ты лишаешь себя еды. Юнги, вообще-то, тоже не завтракает, но сегодня день исключений. Сегодня странный день.

Сегодня Кэрри не считает на французском, потому что сегодня ей спокойно. Ей спокойно, и она даже улыбается — внутри.

— Если узнаю, что меня собираются исключить, просто переведусь, — говорит Юнги и поджигает сигарету. Смотрит на небо — серое и тяжелое — и изредка поглядывает на Кэрри, проверяет, ест ли она. Сам не ест. Юнги сидит, свесив ноги с крыши, а Кэрри нет — боится.

— Они нам каждый год говорят, что исключат, — говорит Кэрри. Она не знает, кто готовил еду, но это определенно лучше, чем отсутствующий завтрак. Она тоже сидит у края, только не свешивается.

Ученики считают, что хобби директора школы — вызывать к себе, а директор считает, что хобби учеников — ходить к нему.

— Меня мать убьет, — говорит Юнги.