Советия

Когда я писал эту книгу, мне хотелось, чтобы мои читатели, пусть даже они будут самыми убежденными демократами — коммунизм как идея, а не как сложившаяся в нашей стране практика, не противоречит демократии — хоть немного задумались над этими вопросами. Потому что я убежден, что единственная идея, которая может возродить рассыпавшуюся страну — это отнюдь не национальная идея кулика, хвалящего свое болото. Это может быть только реформированный демократический коммунизм, ориентированный на повышение уровня жизни народа посредством развития высоких технологий. Против этого, по-моему, может выступать только коррумпированная верхушка, но таких людей в нашей стране не более десяти процентов. Остальные боятся коммунизма потому, что их приучила к этому нынешняя пропаганда, приравнявшая коммунизм к сталинизму. На самом деле коммунизм не ограничивается сталинизмом, он даже не ограничивается марксизмом, выбор гораздо шире, и этот выбор за нами. Этой книгой мне хотелось пробить хотя бы маленькую брешь в стене возведенной повседневной отупляющей пропагандой, которую мы слышим сегодня со всех сторон. Мне хотелось бы, чтобы даже самый замороченный пропагандой читатель начал понимать: выбор зауженный до выбора между нынешним режимом и сталинскими лагерями — это обман. На самом деле выбор гораздо шире.

Давайте искать, давайте выбирать. Но мы не можем себе позволить просто так выбросить коммунизм на свалку истории, хотя бы уже потому, что, хотим мы этого или не хотим, но коммунизм является такой же идеологической основой советского народа, как, например, православие для русского, или, скажем католицизм для итальянского или испанского народов. Аналогии с католицизмом сразу же заставляют вспомнить Реформацию, когда идеология, отставшая от жизни, была сильно подправлена, и появилось Протестантство.

Советская идеология отставала от реалий конца двадцатого века. Советские инженеры стали в нашей стране самой многочисленной социальной группой, численностью превосходившей рабочих, а идеология по-прежнему провозглашала рабочий класс гегемоном. Советский народ стал народом, состоящим из ярко выраженных творческий индивидуальностей, а идеология, несшая в себе пережитки средневекового коллективизма, по прежнему относилась к этому народу как к однородным «массам» полуграмотных крестьян. Все это привело к тому, что идеологию перестали воспринимать всерьез, и во многом предопределило гибель СССР. Коммунистическая идеология остро нуждалась в Реформации, которая привела бы ее в соответствие с потребностями новой силы, выходившей на передний план исторического процесса. Необходимо было переформулировать коммунизм в духе техницизма. Нельзя сказать, что в СССР в этом направлении совсем ничего не было сделано — провозглашение науки производительной силой общества было шагом в верном направлении, но этого было явно недостаточно. Необходимо было очистить идеологию от накопившейся в ней архаики, от пережитков средневекового утопического социализма. Избавиться от идеалистического представления о том, что «нового человека» можно создать с помощью промывания мозгов, без построения материально-технической базы коммунизма, и от вытекающего из этого представления морального максимализма. Вернуться к материалистическому пониманию истории. Начать, наконец, сложный и болезненный, но совершенно необходимый процесс постепенного перехода от «коммунистической религии» к настоящему коммунизму. Создать механизмы, предотвращающие от идеологического окостенения в будущем. Однако такая реформация так и не была проведена.

Поменять что-либо в те времена, когда идеология была задогматизировано, и все в стране окостенело, было просто невозможно. Сегодня, в условиях пусть очень куцей, но все же демократии, перед советским народом открывается, по крайней мере, теоретически, возможность отстаивать свои национальные интересы и преобразовывать страну в соответствии с советскими идеалами прогресса и справедливости. Но эта теоретическая возможность может быть реализована на практике, только если советский народ сумеет самоорганизоваться и создать полноценную советскую общину. По-видимому, необходимо также создание политической силы, которая представляла бы интересы советского народа.

Исторически наша страна является страной коммунистической идеологии, так же как и Китай. Однако в данный момент у нас есть одно преимущество по сравнению с Китаем. В Китае коммунистическая идеология приспосабливалась к рыночным реформам эволюционным путем, и в ней осталось множество анахронизмов, что неизбежно, когда идеология является официальной — у нее слишком много официальных блюстителей чистоты. У нас же, в связи с потерей идеологией официального статуса (потерей, судя по всему, временной) на короткий (с точки зрения истории) срок открылась уникальная историческая возможность радикальной реформы, я бы даже сказал «реформации», идеологии, приведения ее в соответствие с реальными потребностями сегодняшнего дня.