Совьетика

Народу на улицах было много – и многие пытались что-то продать. Многие из торговцев выглядели весьма плачевно. Но мне было жалко смотреть даже на тех, кто на первый взгляд вроде бы не бедствовал: эти жевали где-нибудь на углу свою chicken leg с довольным видом, и им ничего на свете больше было не нужно.Я боялась остановить машину – и не из страха быть ограбленной, а потому, что мне очень больно было видеть местную мизерию . Мне вспомнились слова одной маминой подруги, которые так метко описывают бытие жителей любой кап. страны – от Гаити и до Соединенных Штатов (да простит она меня за дословную цитату, уж больно точно было сказано!): «Это бесперспективность, это жизнь без будущего у миллионов людей, оказавшихся под зонтиком капитала. Это жизнь растений – родил, обрел какую-то минимальную сферу обитания, пробыл в ней несколько десятков лет, пригнулся к земле во время финансовых ураганов, разогнулся и… годы ушли. От них тщательно скрывают, что они живут лишь

жизнью растений, и они мирятся сэтим, как с само собой разумеющимся: что рядом с

ними вырастает и вытягивается паразит, которого они даже не догадываются

убрать. Для них паразит – капитал, который душит все их жизни, – это норма.

Они просто и не догадываются и не хотят догадываться, что капитал высасывает

из них все жизненные силы и если его убрать, жить будет легче. Но для этого

надо уметь думать, а главнее, действовать… И за это-то

миллионы людей даже во имя своих жизней не хотят браться. Вот что самое удручающее. А подлинная включенность в жизнь в этих странах может быть только у тех, у кого есть деньги. Это и хорошие профессии, и участие в политике, и лучшие дома, и образование для детей…. Остальным – обочина. «

И они притулились там действительно как растения на непрополотой и неудобренной почве – и рады хотя бы тому, что их никто не скосит… Вот и вся их «свобода».

А тем временем над головами антильцев кружат американские военные самолеты. С тех пор, как они разместились на антильской земле, в том же самом аэропорту Хато, у них под боком, находят, например, только за 1 раз 40 000 таблеток «экстази», доставленных на Антилы не из «ужасной наркотической» Колумбии, а из благополучных Нидерландов… Пока эти «борцы с наркотиками» летают над Колумбией и Венесуэлой с разведкой за (пользуясь терминологией гаитянина Жана) «плохими коммунистами», наркоторговля растет как снежный ком не в Колумбии, а буквально у них под носом. Да они и сами не прочь побаловаться наркотой: голландцы совсем недавно замяли скандал вокруг употребления наркотиков их собственными военными – десантниками, размещенными на Кюрасао официально специально для борьбы с ними…

У нас в России почему-то до сих пор думают, что в таких местах, как Антилы – «райская жизнь». Наверно, потому что все мы выросли на мультфильмах вроде «Катерка» с его «Чунгой-Чангой» (кстати, Сонни счел этот мультик глубоко расистским!):

«Чунга-чанга, синий небосвод,

Чинга-чанга, лето круглый год,

Чунга-чанга, весело живем,

Чунга-чанга, песенку поем!…

Чунга-чанга, места лучше нет,

Чунга-чанга, мы не знаем бед,

Чунга-чанга, кто здесь прожил час,

Чунга-чанга, не покинет нас!»

Ну, про Кубу еще можно так спеть, но про остальные страны…

Может, конечно, мои соотечественники считают, что эти места – рай для обитателей вилл за заборами? Но что это за рай такой, в котором надо сидеть под охраной и за забором с сигнализацией? Что-то не припомню, чтобы о таком говорилось в библии!…

…Мы вышли из машины- прямо босиком на теплый песок. Над нашими головами загорались первые звезды. С Карибского моря потянуло свежим ветерком – почти совсем как 16 лет назад, когда со мной здесь был Сонни…

– Слушай, как тут здорово! – удивленно воскликнул Ойшин. Я и забыла, что для него все это было в новинку.

Я огляделась. Жирные туристы, в полусумерках разлегшиеся по всем 4 направлениям от нас, напоминали бы мне выброшенных на берег китов – если бы они не были такими шумными. Местные дети кривлялись перед ними на песке за монетки: да, подрастает достойная смена для Кампо Алегре …. А к нам уже спешил с подобострастным заученным выражением лица антильский официант.

– Что желаете выпить? – выпалил он с ходу на 4 языках.

– Пока ничего, спасибо!- ответила я на первом попавшемся из них и, не выдержав, отвернулась.

Ойшин не заметил перемены моего настроения – он по-прежнему упивался карибским пейзажем, который видел впервые в своей жизни.

– Я пойду поплаваю, а?- спросил он меня так, словно он был малышом-дошкольником, а я -его мамой.

– Иди-иди, – сказала я материнским тоном. – Только осторожно, там волны сильные.

И он побежал к морю как был – прямо в футболке и длинных шортах.

А я смотрела вокруг – и тоска по Полководцу охватывала меня все безудержнее…