Советская республика и капиталистический мир. Часть II. Гражданская война

Тем временем Пилсудский, «начальник государства», как он именуется, и главнокомандующий польской армией, собирал свои дивизии и подготовлял свой петлюровский маскарад для захвата Украины. По части привлечения к делу Петлюры, сего знаменитого воеводы с Сорочинской ярмарки, Пилсудский оказался верным – до рабского повторения деталей – учеником германских империалистов. Когда весной 1918 года немцы решили ограбить Украину, они нашли для своей вывески или для фигового листка жалкую фирму, которая называлась киевской Радой. Петлюра входил в ее состав и являлся в то время покорным оружием в руках у Гогенцоллерна и Габсбурга. После того как немецкие империалисты использовали Петлюру, они отбросили этого смехотворного диктатора из украинского водевиля, как ненужную тряпку. После падения Скоропадского, Петлюра продавал свои услуги Антанте и на ее деньги создавал свои банды. Советская революция на Украине, однако, скоро смела его. Теперь, когда Пилсудский, толкаемый самыми хищными элементами империализма, бросился на закабаление Украины, он решил снова прикрыться все тем же Петлюрой. И жалкий «гетман», который продавал себя австро-германским генералам и англо-французским империалистам, не упустил, конечно, случая продать себя польским панам. После того как Пилсудский захватил в марте Мозырь, Калинковичи, Овруч и Режицу, он открыл с 23 апреля широкое наступление на Волынско-Киевском фронте, захватив Житомир и Жмеринку, а главные силы направил на Киев. В настоящее время польские войска прямо и непосредственно угрожают Киеву и всей Украине, а тем самым и тесно с ней связанной духовным, материальным и военным единством Советской России.

Ворвавшись хищным волком в Украину, Пилсудский выпустил лисий манифест, который должен разъяснить, что Пилсудский не душит, а освобождает Украину. По этому самому рецепту Вильгельм II освобождал Украину два года тому назад. За правобережную Украину, где Пилсудский обещает утвердить власть Петлюры (чему верить могут только дураки), Петлюра в обмен отдает Пилсудскому территории, которые лежат к западу от линии Збруч, Стыр или Горынь, т.-е. всю восточную Галицию, западную Волынь, Полесье и Холмский край. Это свыше 100.000 кв. верст с населением в семь с четвертью миллионов душ, из них украинцев, белорусов и великороссов пять с четвертью миллионов. Таким образом, на этой Сорочинской ярмарке великий воевода Петлюра продает пять миллионов украинцев польским панам в обмен за обещание последних сделать Петлюру своим приказчиком на правобережной Украине.

Против этой отвратительной сделки поднимется не только пролетарий и батрак, не только средний киевский мужик, но даже украинский кулак правого берега Днепра, наиболее отсталого во всех отношениях. Это будет протест и возмущение 99 процентов населения. Неизбежный протест – с винтовкою в руках – против Петлюры и его хозяина Пилсудского явится полным и несомненным залогом нашей победы в предстоящей нам тяжкой и большой борьбе.

Да, борьба будет тяжелой. Польская армия немалочисленна. Она за последний год формировалась с большим напряжением. У нее немалый резервуар: в нынешних границах Польши около 35 миллионов душ населения. Правда, из них не более 38 процентов поляков, и этот факт насильственного режима польских панов не только над своими рабочими и крестьянами, но и над массами других национальностей, будет, конечно, разлагающим образом влиять на польскую армию. Но это скажется лишь позже, точно так же, как и классовые противоречия, очень острые в Польше, которые скажутся очень решительно после нашего решающего удара.

Польский рабочий класс не хотел и не хочет войны. Польское крестьянство от нового режима, от режима Пилсудского и его союзников шляхтичей, получило только крохи, или, вернее, получило только обещание дать крохи. Оно не может долго стоять за этот режим, оно не может стремиться к войне, которая принесет ему усугубление государственных налогов, а если война затянется, то и полное обнищание, полное истощение.

Это все бесспорно, но сегодня это еще не всему польскому крестьянству ясно. Еще сильны в нем национальные предубеждения. Польша после долгого гнета еще слишком недавно вступила в состояние независимой республики. Национальная чувствительность еще слишком свежа, медовые месяцы государственной независимости еще не изжиты, и на этих настроениях пытается основать свою политику «начальник польского государства» Пилсудский. Не изжиты еще недоверие и ненависть наиболее отсталых крестьянских масс к России и к русскому, ибо в их сознании и памяти Россия и русское – есть царь и царское. Вот из этого исторического капитала надеется себе выгнать проценты «начальник государства» Пилсудский.

Таким образом, обширный человеческий резервуар, старые национальные традиции, ныне подновленные созданием республики, старая подозрительность к России и к русскому, – вот те элементы, которые являются плюсами на чаше весов у Пилсудского и у тех, кто стоит за ним.