Советская Россия, Аравия и Персидский залив. Документированные страницы истории

Первый саудовский нефтевоз, танкер «Король Са’уд I» («Ал-Малик Са’уд ал-Авваль»), давший начало формированию танкерного флота королевства, был спущен на воду в Гамбурге, в середине 1954 года. Предназначался он, к слову, для флота Онассиса, но тот передал его королю Са’уду. На торжествах по случаю приема судна присутствовала саудовская делегация. Не обошлось без «аравийских сюрпризов». Члены делегации резко воспротивились тому, чтобы бутылку с шампанским, по сложившейся традиции, разбила о борт нового судна женщина. Но Онассис продемонстрировал присущие ему уникальные способности переговорщика, и с предложенной им новой кандидатурой для исполнения «свято чтимой немцами-корабелами традиции их предков», как он подчеркнул, аравийцы не могли не согласиться. Ведь исполнительницей «обряда чествования спуска на воду судна» на сей раз была названа принцесса Энн-Мари фон Бисмарк.

Казалось, вопрос этот решен. Но не тут-то было. Гости-аравийцы высказали свое категорическое несогласие с содержимым бутылки. Однако и на сей раз, и не без участия Онассиса, удалось найти компромисс: шампанское из бутылки вылили и наполнили ее святой водой из источника Замзам, привезенной с собой саудовцами. Но вот разбить ее о борт судна получилось, что интересно, только с третьего раза. На что присутствовавший на церемонии немец-дипломат, служивший в свое время в Аравии, заметил гостям-аравийцам, что традиция есть традиция, и соблюдать ее надлежит непременно. Ведь, как говорят сами арабы Аравии, «у каждого дерева – своя тень, и у каждого народа – своя традиция». И блюсти традиции в землях их рождения надлежит непременно в их первозданном виде. Ибо когда в любую из них чужеземцы привносят те или иные новшества, то она показывает, что ей это не особо нравится. И наглядным подтверждением тому – все то, что случилось. Такая вот забавная страничка из истории рождения саудовского танкерного флота.

Рассказывают, что король Са’уд отрицательно относился к тому, чтобы члены королевской семьи, особенно его сыновья-принцы, занимались коммерцией. И даже на столь «хлебное место», как пост министра созданного им в королевстве первого в ее истории министерства торговли назначил не члена правящей династии, а Мухаммада ‘Алирезу, представителя знатного и одного из богатейших торговых кланов Джидды, бывшего, ко всему прочему, еще и коммерческим агентом Онассиса в Саудовской Аравии. Понятно, что пост этот сулил роду ‘Алиреза дополнительные неплохие доходы, и потому данное решение короля породило обиды в правящем семействе. Король Са’уд это понимал. И в беседах с членами королевской династии говорил, что он хорошо усвоил наставление короля Ибн Са’уда, отца своего и основоположника королевства, поучавшего сыновей своих «не смешивать две несовместимые вещи – управление страной с занятием торговлей и коммерцией». Правитель, сказывал он, должен уделять все свое внимание тому, чтобы мудро править страной, сохраняя в ней тишину и порядок, достаток и спокойствие, и тому, как разумно тратить деньги. Собирать же их и наполнять ими казну должны присягнувшие королю в верности родоплеменные элиты, наделенные владыкой своим соответствующими должностями в структуре государственной власти, и потомственные торговые кланы, сведущие в коммерции и располагающие нужными связями, равно как богатыми знаниями торгового люда и рынков с товарами в других землях и странах. Владельцев капиталов, племенную элиту и торговцев, пояснял он, нужно поощрять в делах их коммерческих на благо семейств их и родного Отечества, и не мешать им. Тогда и они не станут мешать вам управлять государством, и безропотно будут пополнять казну королевства, делясь с вами своими доходами.