Советская Россия, Аравия и Персидский залив. Документированные страницы истории

Обсуждение всех требований продолжалось не больше часа. Акцент ставился на незамедлительной передаче полномочий премьер-министра, в том числе и управление финансами, что подчеркивалось особо, в руки наследного принца Файсала, и на невмешательстве короля в его дела, а также на уравнении в правах сыновей ‘Абд ал-‘Азиза ибн Са’уда с сыновьями короля Са’уда ибн ‘Абд ал-‘Азиза. Имея против себя большинство в клане Са’удов и не найдя опоры в армии, отмечает в своем фундаментальном исследовании «История Саудовской Аравии» российский историк А. М. Васильев, король Са’уд вынужден был принять ультиматум принцев.

В тот же день, по окончании трансляции вечерней проповеди по мекканскому радио, население королевства официально уведомили о том, что дела правительства, согласно повелению короля, переданы в руки наследного принца Файсала, который отныне и будет заниматься всеми текущими делами в королевстве. Вскоре (31 марта) был опубликован и соответствующий королевский декрет, гласивший что «полная ответственность в наблюдении над осуществлением всей административной власти в том, что касается внешних и внутренних, а также финансовых дел» предоставлена главе кабинета министров, наследному принцу Файсалу.

Позже он не раз говорил, что если бы только знал, насколько плачевным было финансовое состояние королевства, то никогда бы не решился занять пост премьер-министра, доверенный ему королем по настоянию членов семейства Аль Са’уд и улемов. И пояснил, что когда он решил проверить наличие денег в казне, чтобы покрыть текущие расходы, то обнаружил в ней только 317 риалов, что составляло тогда меньше 100 долл. США.

Надо сказать, что с тех самых пор «выражение 317 риалов» сделалось у саудовцев чуть ли не поговоркой. Им они обозначают и свое стесненное, или «худое» в речи аравийцев, финансовое положение, и многое другое. Так, будучи в Эр-Рияде и задав вопрос местному жителю о том, как обстоят его дела, можно услышать в ответ: «На 317 риалов», что значит, что хотелось бы лучшего.

О том, что финансовое состояние королевства было критическим, говорит и отказ принцу Файсалу в предоставлении займа (на сумму в 25 млн. саудовских риалов) крупнейшим в то время финансовым институтом Саудовской Аравии – Национальным коммерческим банком. И причиной тому – невыполнение заемщиком, королем Са’удом, взятых на себя обязательств по возврату денег по нескольким ранее уже выданным ему банком займам.

Владел этим банком, как сообщают саудовские историки, Салим ибн Махфуз, южноаравиец, родом из Хадрамаута. Как и многие другие его соотечественники из того тогда еще султаната в Южной Аравии, он решил попытать счастья на Севере – в Джидде или в Мекке. Начав клерком в меняльной конторе на рынке, прееуспел и создал Национальный коммерческий банк, один из крупнейших сегодня в мире.

Следует отметить, что целый ряд нынешних известных саудовских бизнесменов являются потомками тех хадрамаутцев, которые в 1930-х годах в поисках удачи подались в Саудовскую Аравию. Бизнес-колыбелью своих торговых родов они называют бойкий рынок Джидды. Наиболее именитые из них – это семейные кланы ал-‘Амуди, Бен Ладан, Бен Загр и Барум.

Как бы то ни было, но принцу Файсалу удалось все же и получить заем (правда, у другого банка), и договориться с АРАМКО, чтобы компания выступила его гарантом и помогла ему решить вопрос с отсрочкой платежей, подлежавших к выплате банкам Нью-Йорка (тех самых упоминавшихся нами $92 млн.). Дабы поправить ситуацию с финансами, он ввел временный запрет на приобретение новых автомобилей членами правящего семейства, равно как и на вывоз капитала из страны. Аннулировал субсидии, установленные королем Са’удом для ряда арабских стран, в том числе для Иордании (в размере 5,5 млн. фунтов стерлингов).

Тогда же был сверстан и первый, как сообщали английские дипломаты, достойный похвалы, государственный бюджет королевства, предусматривавший сокращение расходов государства до уровня его доходов. Установлены бюджетные субсидии для членов королевского семейства. Траты, превышавшие размер этих субсидий, они должны были покрывать за счет их личных сбережений. Сумма, выделявшаяся из бюджета на содержание короля и его двора, определялась в размере 258 млн. саудовских риалов, что составляло примерно 18 % бюджета королевства в 1,4 млрд. риалов. Широкие полномочия получило созданное принцем Файсалом Денежное агентство Саудовской Аравии, в котором все саудовские банки должны были размещать впредь 15 % их активов.

Меры, предпринятые принцем Файсалом привели к тому, что уже в ноябре 1958 г., то есть через восемь месяцев после того, как управление всеми текущими делами перешло в его руки, легендарные 317 саудовских риалов в казне королевства превратились в 60 млн. риалов. И в 1960 г. бюджет королевства, впервые в его истории, оказался сбалансированным. В несколько раз увеличились золотой запас страны и резервы свободно конвертируемой валюты.