Советские фильмы о деревне. Опыт исторической интерпретации художественного образа

В условиях модернизации аграрной сферы получил развитие процесс специализации и профессионализации. Уже в 1930-е гг. в качестве самостоятельной профессиональной группы выделяются механизаторы, героизируемые и романтизируемые кинематографом. Позднее оформляется особая категория сельскохозяйственных специалистов. Показателем профессионализации стало появление в 1960–1970-е гг. более узких женских специальностей – доярок, птичниц, телятниц, свинарок и проч., и мужских – трактористов и комбайнеров. Необходимым условием специализации стало профессиональное образование. Герой фильма «Ход конем» (реж. Т. Лукашевич, 1962) 15-летний Алеша Левшин мечтает стать трактористом и едет учиться в училище механизации.

Изменение характера и содержания труда получило отражение в графике трудовой занятости, которая становится все более «городской» и регламентируется трудовым законодательством. Выходной день и отпуск в 1960-е гг. становятся неотъемлемым социальным правом крестьянства, для реализации которого был создан необходимый механизм и введены социальные гарантии. Герой фильма «Печки-лавочки» (1972) едет на море в санаторий вместе со своей женой – ситуация непривычная и некомфортная для деревенского жителя, поэтому Иван Расторгуев задирист и агрессивен в своей попытке защититься от влияния городского мира. Более спокоен и уверен в себе герой фильма «Любовь и голуби» (реж. В. Меньшов, 1984), тоже получивший от колхоза путевку на море. Несмотря на то, что между фильмами прошло 12 лет, за которые жизнь в деревне стала почти городской, в обоих фильмах подчеркиваются различия между городом и деревней.

Кадр из фильма «Молодая жена», реж. Л. Менакер, 1978

Еще один важный сюжет – отношение к личному хозяйству. За счет него деревня выживала в 1930–1940-е гг., да и в более поздний период личное хозяйство служило хорошим подспорьем для бюджета семьи.

Работы в своем хозяйстве (огород и уход за скотом) выполнялись преимущественно нетрудоспособными членами семьи (дети и старики), большая нагрузка падала на хозяйку, которая должна была успеть сделать все домашние дела до выхода на колхозные работы и тратила на работу в своем хозяйстве в четыре раза больше времени, чем мужчины[258].

«Работать я начала в колхозе, – вспоминает Н. Ф. Стремоусова (дер. Кривошеи Кировской обл.). – Был у нас бригадир, который назначал работу, утром часов в пять стукнет в окно, скажет: “Сегодня туда-то иди”. Куда пошлет, туда и идем: навоз возили на лошадях в поле, машин не было никаких. Слыхали про них как про сказку какую… Потом боронили, сеяли. Все приходилось делать. А бригадир-то скажет в пять часов, а встаешь-то часа в три, а то и раньше. Надо ведь и печь истопить, сварить и для скотины, и для себя, корову подоить, накормить. И бежишь ранехонько на работу…»[259]; «Придешь ночью – да стирать надо, потом на речку бежишь полоскать, а спать-то уже некогда – со скотиной, стряпать надо, да опять на работу. Детей почти и не видали. Работали ни праздников, ни выходных не знали»[260].

Репрезентации этого вида трудовой занятости в кино не уделялось заметного внимания. Может быть потому, что личное подсобное хозяйство на протяжении всего времени его существования, вплоть до 1980-х гг., воспринималось как пережиток и временное явление. Критическое отношение к личному подворью соответствовало задачам аграрной политики: с завидной периодичностью власть инициировала кампании по свертыванию личных подсобных хозяйств (ЛПХ) – в 1939 и 1946 гг. боролись с отрезками земли и за сокращение приусадебного надела, в начале 1960-х гг. вводятся ограничения на содержание личного скота и т. д.