Советские олимпийцы

Валерий устремился к финалу. С не меньшим успехом выступал и Феофанов. Схватка между ними во Дворце спорта в Лужниках должна была многое определить. Феофанов был коренастым, мощным, хорошо выученным и прекрасно тренированным бойцом жгучего и злого темперамента. Он уже побеждал Попенченко. У Феофанова была особенность, о которой, впрочем, его соперники были осведомлены. Он был скрытый левша. То есть левша от природы, он с детства был приучен все делать правой рукой, как большинство людей, и в боксе, когда он начал им заниматься, принял левостороннюю стойку, так что незнающий человек мог подумать, что удар справа у него сильнее, чем слева. На самом же деле все обстояло наоборот. Левый боковой у него был такой жуткой силы, что про него говорили: «Как лошадь лягнет!» На такой-то удар и нарвался Валерий в первом раунде. Он рухнул как сноп. Удар был страшный. Валерий поднялся до счета «восемь», но судье, прежде чем подать команду «бокс!», пришлось заглянуть ему в глаза, чтобы убедиться, что он окончательно пришел в себя. Нокдаун был тяжелый.

Так начался бой, который принес Попенченко звание чемпиона страны. Что же произошло дальше? А потом все увидели словно бы другого боксера. Этот другой умел делать «шаг назад». Попенченко стал рвать дистанции и делать мгновенные паузы. Он перестал «ввязываться», кружа на расстоянии дальнего боя, иногда клинчуя. Все это время продолжался плотный бой. Видно было, что оба соперника выносливы. Бой принял затяжной характер, что было выгодно Валерию. Его преимущество незаметно нарастало. Оно оставалось небольшим, но Попенченко и не стремился его с риском для себя наращивать. И судьи отдали ему предпочтение. Он победил.

Предстояли уже в этом году соревнования на первенство Европы в Лозанне, и полным ходом во всех странах велась подготовка к XVII Олимпийским играм в Риме, которые должны были состояться в следующем, 1960 году. Григорий Филиппович требовал, чтобы в Швейцарию поехал его ученик. Были назначены дополнительные отборочные встречи. Валерий опять приехал в Москву и снова поднялся на ринг в Лужниках. В первом же бою ему довелось встретиться с Шатковым. Он проиграл.

Некоторым утешением могло служить то, что бой он провел на равных, к тому же на следующий день Шатков разгромил Феофанова. В отличие от боя с Попенченко Шатков буквально разнес противника. Видя, что первые три минуты боя им чисто проиграны, Феофанов начал второй раунд бурными силовыми атаками, но все они разбились о виртуозную защиту и точные встречные удары олимпийского чемпиона… Этот финальный бой еще раз убедительно подтвердил блистательное боксерское мастерство Геннадия Шаткова. Следовательно, Шатков сильнейший, а Попенченко второй после него.

Шатков отправляется в Лозанну и там вновь берет золотой пояс чемпиона континента.

В следующем году ожесточенная борьба в среднем весе продолжается. Проводятся зональные, потом межзональные встречи: конкуренция очень высока. Шатков, Феофанов, Коромыслов, Позняк, Попенченко… Валерий побеждает всех (даже Шаткова!) и в последнем бою сходится вновь с Феофановым. Оба не могут забыть поражений, полученных друг от друга, и очертя голову бросаются врукопашную. Судье приходится то и дело их останавливать. В конце концов он начинает отсчитывать им предупреждения. Первое Попенченко… Первое Феофанову… Второе Попенченко… Второе Феофанову… Третье предупреждение раньше получил Валерий и был дисквалифицирован. Победа присуждена Феофанову.

В это время своеобразный стиль Попенченко, его своеобразная манера боксирования привлекают внимание специалистов. Зарубежные тренеры пытаются разгадать его тактику. Вот, например, как высказался наставник команды ГДР Рольф Штейнбрехер: «В боксе бывает, что в неказистых и вроде бы неправильных движениях бойца кроется яркая индивидуальность. Пример — Валерий Попенченко. Как долго его талант не находил должного признания, и все потому, что по внешнему впечатлению его действия на ринге совсем несхожи с классическими образцами. Как-то упускались из виду стремительность его мощных ударов, острое чувство дистанции, облеченное, правда, в очень самобытную форму: в передвижениях, в подготовке к атаке он казался каким-то неумелым…» Рольф Штейнбрехер называет Попенченко самородком: «Эти самородки всегда поражали соперников своей не-удобностью, судей — способностью неумолимо в любых ситуациях копить преимущество…»

Специалисты начинают понимать, какая грозная сила кроется в корявом и неуклюжем стиле Попенченко. Все же некоторый оттенок недоверия сохранился. В 1961 и 1962 годах Попенченко был первым на чемпионате страны, однако понадобился еще один год и целый ряд убедительных побед, чтобы ему безоговорочно сказали: ты и только ты будешь представлять нашу страну на следующем чемпионате Европы.