Советские полководцы и военачальники

Ротмистров решил в ночь на 18 октября скрытно переправиться через реку Тверцу и внезапным ударом с северо-востока овладеть селом. А чтобы отвлечь внимание противника от места удара, решено было обозначить в лесу ложный район сосредоточения танков. С наступлением темноты там затарахтели тракторы-тягачи, вспыхнули кое-где костры… В это же время под покровом темноты и тумана танковый полк и мотострелковый батальон захватили мост через Тверцу и перешли в решительную атаку. Противник, явно не ожидавший удара, открыл беспорядочный артиллерийско-минометный огонь. Много позднее появились с юго-запада его танки. Навстречу им двинулась рота КВ при поддержке противотанковых орудий. А первый танковый батальон капитана Гуменюка уже ворвался в село. Захватив деревню Поддубки, танкисты перехватили участок шоссе Медное — Калинин, отрезая врагу путь отхода… К исходу дня 8-я танковая бригада, тесно взаимодействуя со 185-й стрелковой дивизией, завершила разгром противника в Медном. Не помогла на этот раз врагу и авиация: когда бои шли уже на улицах села, появились со стороны Ржева бомбардировщики и… начали сбрасывать бомбы на лес, где ночью пылали костры. Сработала и на этот раз военная хитрость — не ведали фашисты, что в этом лесу никого не было и нет. Как не знали и того, что на улицах Медного их разгромили танкисты того самого полковника Ротмистрова, которого они недавно столь преждевременно похоронили.

Успешно наступали и другие соединения оперативной группы. В результате противник вынужден был откатиться от Медного в Калинин. План фашистского командования прорваться в тылы Северо-Западного фронта с юго-востока в направлении Ярославля и Рыбинска провалился.

В середине ноября войска вермахта предприняли, как известно, второе «генеральное» наступление на Москву. 8-я танковая бригада в составе 31-й армии Калининского фронта (в которую 19 октября вошла оперативная группа), а затем 30-й армии Западного фронта участвовала в отражении ударов противника на северо-западных подступах к столице. Навсегда запомнились Ротмистрову тяжелейшие бои на реке Ламе, в районе Клина, на Рогачевском направлении. Особенно отчаянным было положение под Рогачевой, когда в бригаде оставалось уже не более десятка танков (из них только 2 КВ и 3 Т-34), а командующий Западным фронтом Г. К. Жуков телеграфировал Ротмистрову: «Прошу вас удержать Рогачево хотя бы еще сутки». От Рогачева шли пути к мостам через канал Волга — Москва в Дмитрове и Яхроме. Командующий не приказывал, а просил, понимая, что силы наших войск на этом направлении истощились. Но советские воины стояли насмерть и не пропустили врага. Сообщая об этих боях, «Комсомольская правда» 30 ноября 1941 года писала: «В течение вчерашнего дня на северном крыле фронта наши войска вели упорные бои с противником, сдерживая его стремление прорваться к городу Дмитрову. Танкисты командира Ротмистрова успешно отразили несколько вражеских атак и прочно удерживают свои позиции…»

Именно на этих последних рубежах вражеское наступление к 30 ноября приостановилось. Создавалось впечатление, что противник выдохся, исчерпал свои наступательные возможности. 8-я танковая бригада была выведена во второй эшелон 30-й армии. Она сосредоточилась в районе Дмитровой Горы и начала принимать пополнение. На станцию Верболка прибывали маршевые танковые роты и новые танки, в основном Т-34. Танкисты получили зимнее обмундирование, подарки от трудящихся Москвы.

4 декабря командир, комиссар и начальник штаба 8-й танковой бригады были вызваны в штаб 30-й армии в Конаково. Там находились и командования большинства других соединений. Командующий 30-й армией генерал-майор Д. Д. Лелюшенко без долгих предисловий огласил директиву командующего Западным фронтом и свой приказ на наступление.

Наступление! Это казалось невероятным, ибо не прошло еще и недели со дня изнурительных боев под Рогачевом. Но у войны свой суровый счет времени. Бывает, что потерять час — значит потерять все. Поэтому дорожат, ох как дорожат на войне временем, и все-таки его, как правило, не хватает… Оттого-то нет на фронте ни дня, ни ночи, а есть сутки, и в них 24 часа светлого и темного времени.

Наступление… Его ждали, о нем мечтали, верили, что придет этот час. И вот он пробил! Бригада, как и большинство других соединений армии, была значительно пополнена людьми и техникой. А главное — в 30-ю армию прибыли четыре свежие сибирские и уральские дивизии (348, 365, 371, 379-я) и 82-я кавдивизия. Чего же ждать? Наступать, и как можно скорее, пока истощенный противник еще не нарастил мускулы, не получил, в свою очередь, подкреплений.