Советские полководцы и военачальники

Валериан Владимирович находился на посту политкомиссара армии всего два месяца. Но за столь короткий срок он прекрасно сработался с Тухачевским, поддерживал его во всех начинаниях и высоко ценил как командарма. Он писал, что Тухачевский «на фоне партизанщины был уже, по существу, представителем нового периода в истории армии. Быть может, поэтому в Первой армии менее чем где бы то ни было сказались отрицательные стороны партизанства».

Тухачевский, умело опираясь на Симбирский и Пензенский губкомы партии, армейские политические и партийные органы, сумел в кратчайшие сроки реорганизовать армию и сплотить ее в единый боеспособный организм. Были сформированы Вольская, Инзенская, Пензенская и Симбирская дивизии, три кавалерийских полка, артиллерийские и инженерные подразделения.

В начале сентября Тухачевский был вызван в Арзамас в штаб фронта. В просторном кабинете, увешанном картами, его принял среднего роста, полный, одетый в белую рубашку, жилетку, черный пиджак и брюки главком Иоаким Иоакамович Вацетис.

После обмена приветствиями Вацетис сказал:

— Обстановка, сложившаяся на фронте, требует непрерывного наращивания наших ударов. Войска Пятой армии и Арской группы Второй армии вышли на ближние подступы к Казани. Необходимо отвлечь резервы противника, чтобы они не были переброшены к Казани. С этой целью вам надлежит на рассвете седьмого сентября перейти в наступление и овладеть Симбирском. Имейте в виду, что от стремительности наступления вашей армии во многом зависит успех Пятой армии, — подчеркнул Вацетис.

— Это учитывается при подготовке операции. Пятому Курскому полку поставлена задача нанести удар по городу с севера, откуда белогвардейцы не ожидают нашего наступления. Но для этого придется в кратчайший срок перебросить полк со станции Чуфарово в район Ногаткино на расстояние до ста километров.

— Да, задача, учитывая недостаток транспорта, сложная. Сколько вам потребуется автомобилей?

— Двадцать пять, и, кроме того, мобилизуем дополнительно пятьдесят подвод.

— Хорошо. С автомобилями поможем. Действуйте.

И уже на следующий день в армию прибыло 25 автомашин. Но перейти в наступление 7 сентября не удалось, так как осенняя грязь затруднила перевозку 5-го Курского полка. Кроме того, требовалось двое суток для завершения подготовки войск к операции.

Задачу сковать часть сил так называемой Поволжской «народной» армии Тухачевский возложил на правофланговые Пензенскую и Инзенскую дивизии. На острие главного удара он поставил наиболее боеспособную 1-ю сводную Симбирскую железную дивизию. Выбор этой дивизии был не случаен. Она была политически более спаянной. Ее бойцы и командиры горели желанием отомстить за раны, нанесенные эсеркой Каплан Ленину. От стремительных и решительных действий дивизии зависел успех всей операции. Начальник дивизии Гайк Дмитриевич Бжишкян, или просто Гай, как никто другой подходил для решения этой задачи. Уроженец Кавказа, он обладал удивительной храбростью. За революционную деятельность не раз сидел в тюрьме. За героизм, проявленный в мировой войне, награжден несколькими орденами и произведен в прапорщики. В нем сочетались темперамент, страстность, бесстрашие, благоразумие, вдумчивость. В наглухо застегнутом защитном френче и лихо заломленной белой папахе его часто можно было видеть в цепи атакующих.

9 сентября войска 1-й армии перешли в наступление. Удар дивизии Гая оказался неожиданным для белогвардейцев. Они дрогнули и начали отход. К 12 часам 12 сентября Симбирск был освобожден.

Воодушевленные победой бойцы, командиры и политработники армии докладывали Ленину: «Дорогой Владимир Ильич! Взятие Вашего родного города — это ответ на Вашу одну рану, а за вторую — будет Самара!». В ответной телеграмме Пензенскому губисполкому и Реввоенсовету 1-й армии Ленин писал: «Взятие Симбирска — моего родного города — есть самая целебная, самая лучшая повязка на мои раны. Я чувствую небывалый прилив бодрости и сил. Поздравляю красноармейцев с победой и от имени всех трудящихся благодарю за все их жертвы».