Советские полководцы и военачальники

Так оно и получилось на деле. Не успел Конев принять фронт, как обстановка потребовала ввести часть его войск в сражение.

Наступление немецко-фашистских войск началось утром 5 июля. В районах южнее Орла и севернее Белгорода разгорелись наиболее ожесточенные сражения. Советские войска стойкой обороной и мощными контратаками с первых же дней затормозили яростный натиск вражеских танковых клиньев. По свидетельству западногерманского историка Гейма, атакующие немецкие группировки «уже через несколько дней оказались перед несомненным провалом, хотя войска отдавали все до последней крайности. Наступающие соединения, двигавшиеся с боями и растущими потерями через глубокую систему с позиций противника, начиная уже с 7 июля отбрасывались все более крупными советскими танковыми силами». К 9 июля ударная группировка группы армий «Центр», продвинувшись всего лишь на 10–12 километров, была остановлена и обескровлена войсками Центрального фронта.

Тяжелые бон шли и южнее Курска, где действовала немецкая группа армий «Юг». Гвардейцы 6-й и 1-й танковых армий Воронежского фронта стойко сражались с противником. Фашисты ввели в действие резервы. В этот критический момент Ставка приняла решение передать Воронежскому фронту 5-ю гвардейскую и 5-ю гвардейскую танковую армии из состава Степного фронта.

Это были лучшие армии Степного фронта. Их возглавляли смелые, талантливые генералы А. С. Жадов и П. А. Ротмистров. Кроме того, это были сильнейшие армии. Только армия Ротмистрова имела 800 танков Т-34 и САУ. 12 июля эти армии вступили в сражение с противником под Прохоровкой. Со стороны противника на Прохоровку шла 4-я танковая армия, имевшая 700 танков.

Конев, получив задачу, тут же вылетел на командные пункты передаваемых армий, лично поставил задачи командармам, затем с воздуха на самолете проконтролировал марш войск к местам сосредоточения. И хотя лично он был противником того, чтобы его фронт — мощный ударный кулак — вводили в сражение по частям, он сделал все, чтобы обеспечить успех переданным армиям.

Одной из сложных задач, которую пришлось решать командованию Воронежского и Степного фронтов, было определение времени перехода к контрнаступлению. Надо было уловить момент, когда наступательные возможности противника будут израсходованы, силы ударных группировок истощены, резервы втянуты в сражение. К 11 июля на обоянском направлении противник вклинился в нашу оборону на 35 километров. Дальше он продвинуться не смог. Ударные группировки врага, рвавшиеся к Обояни, были измотаны. Наступила пора действовать.

Однако противник был еще очень силен. Поэтому, когда под Прохоровкой столкнулись две танковые армады, вопрос: кто кого? — еще не был решен. В течение 12 июля на прохоровском направлении шла величайшая битва танкистов, артиллеристов, стрелков и летчиков. С обеих сторон в ней участвовало 1200 танков. Немецко-фашистские войска в этом сражении были разбиты и перешли к обороне. В тот же день войска Западного и Брянского фронтов перешли в мощное наступление, успешно прорвали оборону врага и продвинулись за день на 25 километров. Началось контрнаступление советских войск на Курской дуге.

18 июля Конев получил директиву Ставки о вводе в сражение войск фронта. Степной фронт совместно с Воронежским перешел к преследованию противника, к исходу 23 июля они восстановили то положение, которое советские войска занимали до начала оборонительного сражения.

С 24 июля по 2 августа войска Степного и Воронежского фронтов усиленно и основательно готовились к прорыву вражеской обороны и к переходу в решительное контрнаступление. Им предстояло прорвать оборону врага на белгородско-харьковском направлении, раздробить его группировку на изолированные части и разбить их.

А силы, противостоящие обоим фронтам, были немалые: 15 пехотных и 3 танковые дивизии. Они занимали глубоко эшелонированную оборону, тактическая зона которой была общей глубиной до 18 километров. Населенные пункты противник подготовил для круговой обороны. Вокруг Харькова было оборудовано два мощных обвода. Белгород также был хорошо защищен оборонительными сооружениями, опорными пунктами с множеством огневых точек, несколькими рядами колючей проволоки, с огромным количеством минных полей. Каменные постройки были превращены в маленькие крепости, меловые горы Белгорода использованы для прикрытия войск.

Не случайно вражеское командование придавало белгородско-харьковскому плацдарму важное стратегическое значение. Он был наиболее сильным бастионом немецкой обороны на востоке, воротами, запиравшими нашим войскам путь на Украину. На территории этого плацдарма располагался один из важнейших экономических и политических центров Советского Союза, вторая столица Украины — Харьков, а также Белгород, Сумы, Ахтырка, Лебедин, Богодухов, Чугуев и другие города.