Советские силовики

Но личной храбростью военные достоинства Ворошилова и исчерпывались. Командовать фронтом ему было не под силу. Не хватало ни военного образования, ни организаторских способностей. Мало того что маршал не понимал, как надо воевать. Он смертельно боялся самостоятельно принимать решения. Подчиненные не могли добиться от него внятного ответа на свои вопросы. Все время уходило на бесконечные обсуждения.

Ворошилов командовал Ленинградским фронтом всего неделю. Правда, именно в эту неделю немцы окончательно блокировали Ленинград.

11 сентября в Москву вызвали командующего армиями Резервного фронта генерала армии Жукова. Вечером он был в Кремле. Начальник 1-го отдела НКВД (охрана руководителей партии и государства) комиссар госбезопасности 3-го ранга Николай Сидорович Власик отвел генерала на кремлевскую квартиру Сталина, где вождь ужинал с членами политбюро.

Вождь обратился к Жукову:

— Езжайте под Ленинград. Город почти в безнадежном положении. Немцы, взяв Ленинград и соединившись с финнами, могут ударить в обход с северо-востока на Москву, и тогда обстановка осложнится еще больше.

Сталин не верил, что город удастся удержать, и обреченно добавил:

— Видимо, пройдет еще несколько дней, и Ленинград придется считать потерянным.

Но Жуков не позволил немцам войти в город.

Вождь сделал Ворошилова ответственным за блокаду Ленинграда. Сталин умел находить виновных в собственных ошибках. Ворошилову было посвящено разгромное решение политбюро от 1 апреля 1942 года, с которым ознакомили партийно-государственный аппарат:

«ЦК ВКП(б) постановляет:

1. Признать, что т. Ворошилов не оправдал себя на порученной ему работе на фронте.

2. Направить т. Ворошилова на тыловую военную работу».

Решение политбюро было крайне унизительным для маршала Ворошилова. Но он не смел ни возражать, ни спорить. Климент Ефремович каялся и благодарил за суровую критику. Унизив Ворошилова, Сталин на этом остановился и поставил маршала руководить партизанским движением.

В первый год войны вождь перепробовал двадцать восемь генералов на роль командующих фронтами. Каждый третий был выходцем из Первой конной армии. Через месяц-другой Сталин снимал их с должности. Все оказались непригодными для высоких должностей.

САМЫЙ СТРАШНЫЙ ДЕНЬ

Некоторые писатели и историки по сей день уверены, будто в решающий для судьбы Москвы день, 16 октября 1941 года, генеральный секретарь ЦК ВКП(б), председатель Государственного Комитета Обороны, Верховный главнокомандующий, председатель Совета народных комиссаров, нарком обороны Иосиф Виссарионович Сталин приехал на вокзал, где его ждал специальный состав, чтобы вывезти из города. Паровоз стоял под парами.

Аппарат ЦК партии и Верховного Совета, правительство и наркоматы, Генеральный штаб Красной армии и прочие многочисленные ведомства уже спешно покинули Москву. Немецкие войска стояли у ворот и вот-вот могли вступить в город. Возникло ощущение, что столица беззащитна.

Вождь обещал покинуть город последним. И вот будто бы Сталин, размышляя, ехать или не ехать, битых три часа ходил по платформе, но в вагон так и не поднялся, потом махнул рукой, сел в машину и вернулся в Кремль…

Это не более чем легенда. В тот день Сталин на вокзал вообще не ездил. Да и в любом случае из Москвы охрана вывозила бы его, конечно же, не днем, а ночью. Железнодорожный состав, даже прикрытый зенитными установками на платформах, мог попасть под губительный удар вражеских бомбардировщиков.

К тому же вождь вообще не собирался покидать город на поезде. Слишком мала скорость, а вдруг наступающие немецкие войска догонят?

Сталин собирался улететь из Москвы. На Центральном аэродроме дежурили транспортные самолеты «Дуглас» американского производства, чтобы в самый последний момент эвакуировать вождя и его окружение из столицы.

В Москве еще находилась группа офицеров Генерального штаба во главе с генерал-майором Александром Василевским. Ему разрешили оставить всего восемь человек. Василевский сказал, что этого недостаточно.

«Но Сталин стоял на своем, — вспоминал Василевский. — Оказывается, на аэродроме стояли в полной готовности самолеты… И на всю группу Генерального штаба было оставлено девять мест — для меня и моих восьми офицеров».

В Куйбышеве (ныне город вновь называется Самарой) под зданием обкома партии спешно построили бункер для Сталина и сопровождающих его чиновников (рассчитывали примерно на сто пятнадцать человек). Бункер гарантировал защиту от авиационных бомб и отравляющих газов (опасались, что немцы применят химическое оружие). Разместили установку регенерации воздуха, создали давление, чуть превышающее атмосферное, так что бункер был герметичен. Завезли запас продуктов, баки с питьевой водой, баллоны с кислородом. В бункере можно было продержаться без связи с внешним миром пять суток.