Советские силовики

Вождь сделал Кузнецова членом оргбюро и секретарем ЦК и поставил во главе Управления кадров ЦК. Набор должностей делал его влиятельнейшим человеком в партийном аппарате. Ему поручили вести заседания Секретариата ЦК. По существу он заменил Маленкова. И впервые Сталин поручил Кузнецову наблюдать за деятельностью органов МГБ. Ни на кого в партии никогда не возлагались такие обязанности. Лубянка — прерогатива генерального секретаря.

Под председательством нового секретаря ЦК Кузнецова комиссия рассмотрела ошибки прежнего руководства Министерства госбезопасности. Меркулову предъявили грозное обвинение в том, что он прекратил преследование троцкистов. Но карьера его не закончилась.

Меркулова назначили заместителем начальника Главного управления советского имущества за границей по Австрии.

В июне 1946 года на совещании в ЦК обсуждалась кадровая работа в оккупированной Германии.

— Кто у нас там творит политику изо дня в день? — поинтересовался секретарь ЦК Кузнецов.

— Военное командование, — пояснил заместитель заведующего отделом внешней политики Борис Николаевич Пономарев. — Конев и Желтов.

Кузнецова ответ не устроил:

— Ав ЦК эти люди просматривались? Кто-нибудь их практическую работу проверял или нет?

— Они по военной линии назначались, — уточнил Пономарев.

— А ваш международный отдел имеет отношение к этим делам?

— Никакого, — открестился Пономарев.

Кузнецову все это категорически не нравилось:

— Почему не вызвать и не послушать военных людей? Почему бы кому-нибудь из ЦК не поехать и не посмотреть? Проверять, как демонтируется оборудование, ездим. По всем линиям ездим, а по основной линии, по вопросам идеологической работы не ездим… Это основное — политика. А потом провал — и будем руками махать: почему это произошло. Кто политсоветником в Германии у Соколовского?

Кузнецов вспомнил, как к нему заходил старый знакомец и сослуживец Терентий Фомич Штыков, недавний второй секретарь Ленинградского обкома. После войны член Военного совета 1-го Дальневосточного фронта генерал-полковник Штыков стал советским наместником в Пхеньяне.

— Штыков, — поделился Кузнецов, — очень подробно мне докладывал, как обстоит дело в Корее, что у него за политработники, что за политсоветники. Одного он предлагает немедленно посадить. Я ему давал установки. На днях, когда он докладывал в политбюро, мы узнали, что там положение коренным образом изменилось. Хорошо, что Штыков приехал, он посоветовался здесь, он имел возможность товарищу Сталину лично доложить и не раз, теперь у него ясная картина, как вести себя. А что в Германии?

Алексей Александрович чувствовал себя уверенно.

— Я боюсь, что у нас недостаточно зрелые в политическом отношении люди сидят и разную ерунду пишут. Бывают они в ЦК? Кто им дает установки? Политуправление Красной армии? Вы военные кадры не знаете. А я знаю, что представляют из себя члены военного совета, поработал с ними и знаю — на них нельзя надеяться.

Но главное, что не нравилось Алексею Александровичу Кузнецову, — самостоятельность военных:

— Целый ряд вопросов не решен. Но кто в этом виноват? Товарищи, которые работают в Германии, обязаны поставить эти вопросы перед ЦК, и я убежден, что эти вопросы ЦК решит. Мы, секретари ЦК, очень многих вопросов не решаем самостоятельно, между собой советуемся, а очень часто ставим выше, перед товарищем Сталиным. И по каждому вопросу получаем совет, получаем указания. А вы чересчур самостоятельно решаете.

Алексея Александровича эти слова не спасли. Когда вождь устроит печально знаменитое «ленинградское дело», то расстреляют и самого Кузнецова…

Кузнецов занимался и авиационным делом, которое возникло после того, как Василий Сталин пожаловался отцу на плохое качество самолетов. Куратором авиационной промышленности был член политбюро и секретарь ЦК Георгий Маленков. Кузнецов вскрыл все недостатки Маленкова как в руководстве авиапромышленностью, так и в партийных делах. Были арестованы два сотрудника Управления кадров ЦК, которые занимались авиационной промышленностью и непосредственно подчинялись Маленкову. Маленкова вывели из состава политбюро, лишили должности секретаря ЦК. Его судьба висела на волоске. В Министерстве государственной безопасности собирали показания на Маленкова, готовясь к его аресту.

Но Сталин передумал и через несколько месяцев вернул Маленкову свое расположение. Вновь ввел его в состав политбюро и назначил своим заместителем в правительстве. А позиции Жданова и Кузнецова ослабли.

Маленков навсегда возненавидел своих обидчиков — молодого Сталина, Алексея Кузнецова и Абакумова. Он будет ждать возможности рассчитаться. Через два года такая возможность представилась.

Сталин постоянно менял кадры, выдвигал новых людей. И для Жданова настало время уйти. Личных претензий к нему не было. Он просто оказался лишним в политической игре. Жданов страдал тяжелой стенокардией и при этом сильно пил. В августе 1948 года он умер от инфаркта. Расстановка сил в высшем эшелоне изменилась.