Советский воинский долг и религия

Иногда некоторые солдаты, сержанты говорят о «пользе» суеверий. «А что плохого в том, если вера в бога, в чудодейственную силу креста или другого амулета помогает воину сохранить уверенность, позволяет спокойно смотреть смерти в глаза? Что плохого, если воин спокойно вверился судьбе и, положась на нее, выполняет все требования воинского долга?» Мало того, что так заявляют, но иногда пытаются с помощью суеверий добиться определенной цели. В одной из воздушнодесантных частей автору пришлось наблюдать, как сослуживцы «обрабатывали» молодого десантника, оробевшего перед подъемом на аэростате для первого прыжка с парашютом: «Ну и чудак! Испугался… Полезай! Была не была… Ведь от судьбы не уйдешь. Чему быть, тому не миновать. Пойми это — и страха не будет».

Ошибочность подобных мнений очевидна. Уверенность, основанная на слепой вере, подобна «бесстрашной уверенности» опьяненного алкоголем, которому «море по колено». Истинные бесстрашие и героизм выражаются не в безразличном отношении к жизни и смерти, не в отсутствии инстинкта самосохранения и чувства страха, а в умении преодолевать их силой воли, основанной на знании и опыте. Важно научить воина смело смотреть смерти в глаза, но еще важнее научить его побеждать. «Бесстрашие» и «уверенность» религиозного фанатика или опьяненного спиртным, не подкрепленные разумными мерами предосторожности, знанием и умением, не принесут успеха в бою.

Воин хорошо действует на поле боя, если он в совершенстве овладел своим оружием, передовыми приемами и методами вооруженной борьбы, твердо уверен в своих силах и в справедливости того дела, за которое он сражается. Вот что говорил о необходимости перехода от веры в бога к вере в себя, в свои силы, в знание своего дела известный летчик Герой Советского Союза М. В. Водопьянов: «В старое время летчик не брался за штурвал, не помолившись богу и не поцеловав креста. Мы, советские летчики, — безбожники, обходимся без этого. У нас другая привычка: перед полетом тщательно, придирчиво проверять материальную часть. Так-то оно вернее!»

Фанатично верующий воин, ослепленный ложной религиозной идеей, может проявить известное упорство, мужество в бою. Совершая «подвиг служения Христу» с эгоистической целью «спасения души», он может пойти даже на самопожертвование. Но с точки зрения коммунистической морали волевые действия, лишенные общественно полезных побуждений, не могут быть признаны нравственными. Воля оценивается по способности человека подчинить личные интересы общественным. Огромная ценность высоких морально-боевых качеств советских воинов (мужества и решительности, стойкости и выдержки, инициативы и железной дисциплинированности) в том, что они пронизаны научно обоснованными мотивами, вытекают из благородных общественных интересов строительства коммунизма и его защиты, укрепления оборонной мощи социалистической Родины.

Каковы главные источники высоких волевых качеств советских воинов? Это не религия, а понимание справедливости того дела, которое они защищают, высокая политическая сознательность, уверенность в торжестве коммунизма, благородство и возвышенность задач, решаемых Вооруженными Силами СССР, глубокое сознание и чувство советского воинского долга, высокая боевая выучка, первоклассная техника и оружие.

Мы рассмотрели отрицательное влияние религии на волевые качества верующих воинов. А теперь поговорим о том, как религиозные пережитки вредны в изучении оружия и военного дела, в укреплении дисциплины.

Вредное влияние религии на отношение верующих к изучению военного дела, укрепление дисциплины

Некоторые воины находятся под влиянием сектантских проповедников и верующих родственников в плену религиозных предрассудков и суеверий; они не про-являют старания в изучении военного дела, нарушают воинскую дисциплину.

Вот что, например, пишет командир подразделения об отношении молодого верующего солдата к изучению оружия.

«…Начались занятия. Объясняю данные оружия. Все солдаты слушают с интересом, переспрашивают, спорят, запоминают.

— Рядовой Алексеев, повторите, как называется эта деталь?

— Не знаю, да и знать мне это запрещено.

— Как так? Кто запретил?

— Обет, данный богу»[86].

В ряде случаев верующие солдаты, принявшие присягу и взявшие оружие, отказывались стрелять в мишени в виде человеческих силуэтов, колоть при обучении штыковому бою учебные чучела.

Военный летчик Шаталин в результате «душеспасительных» бесед с религиозными родственниками вступил в религиозную секту. Это отрицательно сказалось на его отношении к военному делу. В беседе с командиром летчик заявил: «Как только бог поселился в моем сердце, я понял, что изучать оружие и пользоваться им — великий грех. Если нападет враг, то слово божье защитит меня»[87].

Вот другой случай.