Советский воинский долг и религия

Верующие, испытывая болезненные чувства зависимости и страха перед «всевышним», как правило, находятся еще и в плену различных суеверных страхов и представлений. Эти страхи связаны с верой в существование других сверхъестественных существ — чертей, ведьм, леших, оборотней, водяных, а также с верой в сверхъестественные явления — в «вещие сны», «чудесные исцеления», «порчу», «сглаз», «присуху», в дурные предзнаменования, связанные с «черной кошкой», «чертовой дюжиной» и т. п.

«У страха глаза велики» — говорит народная пословица. «Великие глаза» суеверного страха порождают иллюзии и галлюцинации, заставляют «видеть» то, чего нет в действительности, парализуют в ряде случаев волю и самообладание верующих. Такое состояние часто бывает у суеверных молодых солдат, особенно у часовых, которым приходится в одиночку стоять на посту в темную ночь в поле, в горах, в глухом лесу, полных таинственных звуков и шорохов. Если психика этих солдат предрасположена к восприятию суеверных представлений, то она не выдерживает напряженного ожидания и сдает. Факты свидетельствуют, что эти солдаты нередко всплеск в реке или озере крупной рыбы принимают за водяного, куст или пень — за лешего, крик филина — за стоны покойника. На этой почве иногда могут быть случаи ложной тревоги.

Парализующее влияние суеверий и мистических примет на волю воинов подчас приводит к неоправданным потерям в бою. Герой Советского Союза майор Г. Шу-пик в статье «Страх — враг номер один» приводит такой пример из опыта Великой Отечественной войны. «Например, мой товарищ по эскадрилье летчик Казаков так уверовал в колдовскую силу «чертовой дюжины» — число «13», что на самом деле попал из-за этого в большую беду. Сперва он отказался летать на машине № 13. Но, пристыженный товарищами, сел на нее. Но сел с тем же суеверным страхом. Потом наступило 13-е число месяца. В этот день пополудни был получен приказ подняться в воздух. Казакова и вовсе сковал страх. Ровно в 13 часов наши штурмовики оказались над целью. А Казаков, словно загипнотизированный, не может сделать ни одного осознанного маневра. А тут ударили зенитки врага. В результате плохо управляемый самолет Казакова оказался беззащитным и был подбит. Летчик, оставшийся в живых по счастливой случайности, после уверял нас, что его подбили ровно в 13 часов 13 минут»[85].

Много вреда от внушений и наветов пожилых верующих — родителей и родственников воинов. Они вручают новобранцам различные «спасительные» талисманы в виде крестиков, иконок Пантелеймона-целителя, молитв с заговорами от пуль и т. д. Укоренившаяся в сознании некоторых верующих надежда на сверхъестественную помощь этих амулетов порождает в ряде случаев легкомысленное отношение к изучению военного дела, недооценку знания и практического выполнения наиболее целесообразных приемов использования оружия, боевой техники, местности и т. д. Например, рядовой Клевцов, уверовавший в силу крестного знамения, к полевым занятиям по боевой подготовке относился с прохладцей, пренебрегал самоокапыванием, маскировкой, целесообразными методами передвижения по «полю боя» и использования при этом рельефа местности и местных предметов. Когда командир заметил все и напомнил о вытекающих из этого возможных последствиях в бою, солдат ответил: «Спросите любого верующего старика, бывшего на войне, каким чудом он спасся от смерти? Он никогда не скажет вам, что остался цел и невредим благодаря своей силе и умению. Он непременно ответит, что его сохранил всемогущий бог, в которого он верил и на защиту которого крепко надеялся».

Чувство уверенности, возникающее иногда на почве религиозных суеверий, непрочное, раздвоенное, легко сменяется чувством неуверенности. У воинов, у которых нет твердой уверенности в себе, обретенной на основе знаний и опыта, потеря веры в сверхъестественную помощь, утрата «спасительных» талисманов (крестиков, иконок и т. п.) в сложной и опасной боевой или учебной обстановке чревата появлением растерянности, пассивностью. «В одном из авиационных соединений летчик, получая боевое задание, смутился и растерялся. Выяснилось, что он забыл дома талисман — плюшевого медвежонка, которого всегда брал в полет, наивно веря, что он охраняет его от всяких неприятностей». А что могло бы случиться, если этот летчик обнаружил отсутствие талисмана и растерялся в полете?

Некоторые командиры и политработники считают, что не освободился от религиозных пережитков лишь тот, кто верит в бога. Подверженных суевериям военнослужащих не считают верующими. На их слабости к амулетам, «чертовой дюжине» и т. д. смотрят сквозь пальцы. Это ошибка. Суеверность религиозна. Сущность веры в бога и суеверий одна и та же — это вера в сверхъестественные силы. А где вера в сверхъестественные силы — там и религия. Вера в чертей, оборотней, водяных, в чудодейственность амулетов, креста, крестного знамения и т. д. — не что иное, как остатки древних религиозных верований. Религиозная вера в бога лишь разновидность суеверий, их база и рассадник.