Совилкупление

По пути к столу я останавливаюсь, чтобы взять свою любимую вилку с подставки рядом с раковиной. У меня есть целый ящик столового серебра, но эта вилка особенная. Она старомодная, сделана из чистого серебра, идеальна по весу, с твердыми зубцами, которые приятно ощущаются во рту.

Люди больше не производят столовое серебро такого качества, поэтому, когда я наткнулась на коробку приборов на распродаже, я не могла устоять. Конечно, шикарный столовый набор на шестерых не был практичным вложением для женщины, которая живет одна и никогда не развлекается, но кто знает, что ждет меня в будущем?

Я могла бы уронить что-то в коридоре и завязать разговор с группой из пяти человек, которые сочли бы меня забавной. Они пригласили бы меня поужинать, и все пошло бы так хорошо, что я ответила бы им взаимностью. Для новых друзей не стоит использовать пластиковую посуду.

Я кладу вилку рядом с тарелкой с курицей и сажусь. Пытаясь разрезать еду, я подумываю о том, чтобы встать и взять нож, но, в конце концов, я привыкла пользоваться только вилкой. Я накалываю кусочек мяса и с нетерпением подношу его ко рту. До того, как я купила этот набор, я даже не подозревала, насколько серебро отличается от нержавеющей стали.

Оно тяжелее и теплее, что каким-то образом превращает поедание чего-то такого простого, как обычная курица, в удовольствие. Мне нравится, как оно ощущается на губах и скользит по языку.

Держа вилку в одной руке, я встречаюсь взглядом со своим котом.

— Вот почему я должна заняться с кем-нибудь сексом, Майк. Я начинаю находить неодушевленные предметы сексуальными, — однажды я смотрела видео о каком-то парне, который нашел свою машину привлекательной — действительно, действительно привлекательной. Очевидно, он был психически болен. Я хихикаю, затем пристально смотрю на вилку.

— Мне нравится эта вилка, но я не люблю эту вилку. Конечно, я люблю курицу, но я, вероятно, могла бы есть её другими вилками, не заметив разницы. Мне нравится прикосновение к дорогим столовым приборам, вот и все, — я совершаю ошибку, снова встречаясь взглядом с Майком. Он думает, что он лучше меня, но это не так.

— Ты лижешь то, что осталось от твоих яиц, на моей подушке, когда думаешь, что я не смотрю, так что давай будем добрее, когда дело доходит до осуждения друг друга, хорошо?

Он пренебрежительно взмахивает хвостом.

— У меня будет нормальная жизнь, — говорю я, защищаясь.

— Я выйду в свет, познакомлюсь с людьми, может быть, немного случайного секса, и у меня будут друзья, которые будут звонить мне в любое время, потому что не могут дождаться утра, чтобы поделиться со мной своими новостями. Я так близка к тому, чтобы начать такую жизнь. Я просто пока настраиваю себя на то, чтобы действительно начать общаться с людьми.

Мы с Майком еще раз переглядываемся.

— Итак, я пригласила Грега на свидание сегодня. Парень сверху. И прежде чем ты спросишь, все прошло плохо, — я откусываю еще кусочек курицы, наслаждаясь вилкой больше, чем мясом, прежде чем сказать. — Но когда жизнь закрывает дверь лифта, она открывает почтовый ящик.

Я фыркаю от смеха.

Майк раздраженно машет хвостом.

— Извини, конечно, ты не понимаешь. Он не слышал меня, потому что говорил по телефону. Я не заметила. Так что, да, это было больно. Но я сказала, что у меня его письмо, так что теперь, если я придумаю, как его достать, у меня будет предлог подняться к нему наверх. И он был восхитительно благодарен, — я вздыхаю.

— Жаль, что я не сказала, что у меня есть что-то, что было бы легче достать. Я могла бы сказать, что потеряла его почту, — я щелкаю пальцами.

— Или что ты ее порвал. Нет, подожди, он не должен знать о тебе, пока я не буду уверена, что могу ему доверять.

Я смотрю на кошачью шерсть на своей рубашке и ахаю.

— Что, если у него аллергия на тебя? — я качаю головой.

Нет. Я этого не сделаю. Я отказываюсь проживать еще один год девственницей.

Вилка в моей руке вибрирует.

Или моя реакция на мысль о том, что еще один день рождения пройдет в одиночестве, настолько сильна, что у меня до сих пор дрожат руки.

Нет, это все же вилка.

Я бросаю ее на стол.

Она перестает двигаться. Конечно, перестает, потому что вилки неодушевленные предметы.

Пока она снова не начинает дрожать.

Боже мой, это землетрясение. Я никогда не была свидетелем землетрясения.

Но пол не движется.

И в комнате ничего больше не движется.

Только вилка.

Возможно, землетрясения в Новой Англии настолько незаметны, что я не осознаю, как сотрясается все здание.

Майк отталкивает лапой вилку от меня на другую сторону стола. И она падает.

— Майк, — говорю я с упреком, затем наклоняюсь, надеясь, что смогу забрать вилку со своей стороны. Если это землетрясение, то находиться под столом должно быть безопаснее, не так ли?

Возможно, Майк пытался спасти мне жизнь. Хороший котик. Он действительно любит меня.